Путешествия на лыжах. Александр Берман

Все очень просто. Попадает человек в обстановку суровой борьбы с природой. Глубокое стремление к такой борьбе заложено навыками всех человеческих поколений где-то в клеточках мозга...

Н.В. Пинегин. «Георгий Седов»

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

Расстояния сами по себе не трогают. Однажды в одном из первых походов, на зеленом склоне, залитом солнцем, я заснул. Легкий ветер сдувал жару, и от тех часов запало в память чувство необычайного покоя. А было двести километров до поселков и дорог.

Но если до жилья сто километров зимней тайги, полузамерзших рек, глубокого снега — сто километров мороза?

...Тропишь лыжами снег. Ноги вязнут выше колен. Сил хватает на двадцать шагов. Белая пушистая стихия...

Отхожу в сторону, пропускаю вперед следующего за мной. Вот и он сменяется. Стоит, уткнувшись в снег, пока проходим мимо, и выезжает на лыжню за мной. Теперь иду седьмым, потом шестым... Скоро опять тропить мне...

Мы идем по двадцать шагов! В непомерно глубоком снегу ползет лыжня — канава. Без остановок добываем по километру, и сегодня свое пройдем, если...

Если между вот этими полыньями не рухнет ледяной мост.

Остановиться, достать веревку? В этот мороз вязать узлы?

Черная вода скользит под лед... а командовать надо мне!

А первый уже вступил на мост. Он прошел, идет второй...

Как-то в сильный мороз в далекой «ненаселенке» я впервые почувствовал себя в настоящем большом походе и впервые совсем взрослым. И потом еще и еще за этим чувством ходил в зиму.

Но после холодного дня, когда в синих сумерках разрастался мороз, нетерпеливо искал я «сушину», чтобы согреть вечер огнем. Хорошо, что кругом лес! Он дает огонь и защиту от ветра. Он надежной стеной вокруг.

— Ближний поворот реки, сцепленные деревья...

— И только? И из-за этого месить рыхлый снег?

— Мало? Тогда иди в горы, выходи в тундру, в широкий Север.

С ветром скользят лыжники по наледям тундровых рек. Порывы ветра толкают вперед, лыжи несут, разгоняются, стучат по льду. Многокилометровым зеркалом наледь под ноги опрокинула солнце. Размазанное поземкой солнце.

По плотному снегу можно скользить к далеким белым горам, в глубину, в настоящий Север! Я вхожу в него с радостным страхом и не привыкаю. Наверное, этот промерзший мир для меня неисчерпаем.

— Но когда идет заряд пурги, куда бежать? Нет ни жилья, ни леса. Последние минуты видны хребты, угловатые в последних лучах, и последние клочки неба.

— Нельзя бежать, нужно из плотного снега вырезать плиты и строить стену, защитить палатку.

Покоритель Южного полюса Роберт Скотт писал:

«Снег так плотно прибит ветром, что только самые яростные порывы поднимают снежную пыль. Любопытно отметить, как природа устанавливает равновесие, одним злом вытесняя другое»*.

* Последняя экспедиция Р. Скотта. Географгиз, 1955.

— Но близится заряд пурги, до него не успеть построить ветрозащитную стену!

— И не надо слишком спешить. Посмотрите, Как клубятся тучи между вершинами, посмотрите по сторонам, и, если не отвлечет беспокойство, приоткроется вам Север. А построить лагерь легко и во время пурги.

Когда работаешь спокойно, пурга увлекает. Будто мчишься сквозь нее движениями ног, сильными, медленными. Плотно ставишь ноги в твердый снег, ложишься на ветер.

С ног сбивают резкие порывы ветра, чаще бокового.

При ровном ветре короткие расстояния проходишь без труда. А с тяжелой снежной плитой (несмотря на увеличенную парусность) идти даже удобнее (как и горную речку легче иногда переходить с тяжелым рюкзаком). Приятно нести здоровенный снежный кирпич, превозмогая ветер!

— Сплошной летящий снег. Не слышно ничего. Приходится, стоя вплотную, кричать!

— Не страшно, просто голова закутана в подшлемник, в шапку, и снег с разгона бьет по брезентовому капюшону, — отогните его на секунду от уха.

— Глаза «замерзают», лед оттопыривает веки, не дает смотреть. Его не отодрать..!

— Не страшно, просто ниток снежинок, натыкаясь на горячие веки, стекает каплями воды и замерзает на холодных ресницах. Отвернувшись от ветра, согрейте их теплой рукой, и льдинки легко снимутся.

Но вот привычное описание пурги — описание бегства с перевала в лес.

«...холод сковывал дыхание, заползал под одежду и леденящей струёй окутывал вспотевшее тело. Сопротивляться не было сил, и мы, не сговариваясь, бросились вниз, вслед за проводниками.

...жгучая стужа пронизывает насквозь, глаза слипаются, дышать становится все труднее... Гаснет свет, скоро ночь, сопротивляться буре нет сил. Все меньше остается надежды выбраться...

...Мы уже не можем отогреться движениями... Только огонь вернет нам жизнь. Но как его добыть, если пальцы окончательно застыли, и не шевелятся, и не держат спичку?..»*

* Федосеев Г. Смерть меня подождет. Новосибирское книжное изд-во, 1962.

Это пишет опытный путешественник-геодезист. Путники тогда убили упряжного оленя, потом, распоров ему брюхо, согрели в его внутренностях руки и тогда развели огонь.

Зачем убивать оленя, когда руки легко можно согреть в собственных штанах. Смешно? Просто? Нет, не просто.

Человек тяжело переносит холод. Чрезвычайным напряжением моральных и физических сил компенсирует он повышенную теплоотдачу. Бессмысленно за письменным столом оценивать «комнатной логикой» поступки человека, блуждающего в пурге.

Роберт Скотт писал на зимовке в Антарктиде: «Не подлежит сомнению, что человек в пургу должен не только поддерживать кровообращение в своих членах, но и бороться против онемения мозга и отупения рассудка...»*

* Последняя экспедиция Р. Скотта. Географгиз, 1955.

Геодезисты бежали от пурги и не могли не бежать — они шли выполнять свою работу, и пурга свалилась на них враждебной силой.

Спортсмены-путешественники берут отпуска на работе и за свои деньги едут на Север учиться ходить в пурге. Им это нравится.

Что же позволяет идти спокойно? Одежда, навыки, тренировка?

Французский врач Ален Бомбар, чтобы доказать роковую роль душевной депрессии в поведении потерпевших кораблекрушение, оказался «за бортом по своей воле». Он сознательно поставил себя один на один с океаном и победил. Опасности и лишения Бомбар воспринимал не в роли «мученика науки», а с увлечением проводника своих идей. И он уверенно воскликнул:

«Жертвы легендарных кораблекрушений... вас убило не море... не голод... не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха»*.

* Бомбар Ален. За бортом по своей воле. Географгиз, 1959.

Канадский ученый Вильяльмур Стефанссон поставил себе задачу доказать, что исключительную роль в гибели людей в полярных областях играет страх, отчаяние и истощение нервной системы как следствие их. Сам он на практике достиг замечательных успехов. Случайно оказавшись один в пурге без спального мешка, без палатки, не видя, куда идти, и физически устав, он чередовал короткий сон на снегу с физкультурной зарядкой и считал, что отдыхает. И он действительно отдыхал. Четкое сознание, восстановленные силы, сохраненная жизнь — вот тому доказательства. Мороз не убил Стефанссона во сне, как тех, кто изнурял себя боязнью уснуть, беспорядочной беготней; мороз просто сигналил ему: «Вставай, пришло время очередной зарядки».

Всем ясно, что зимой в Заполярье необходимы специальная одежда и снаряжение, что новичок в пурге может погибнуть, но сознательное стремление навстречу трудностям, отношение к ним как к нормальной спортивной задаче открывает перед человеком новые, исключительные возможности. Это психологический фактор, но именно он — в основе успеха спортивных путешествий.

Радостно, когда глухая стихия швыряет тебя, но не в силах причинить вред! В море — из штормового прибоя выезжаешь на гребне волны... В горной реке, в пороге, чуть подправив гребью плот, выводишь его в нужную струю и с головой ныряешь в слив... Зимой из ветрового наста строишь козырек-трамплин, и бешеный поток колючего снега перепрыгивает через палатку, не может ее достать...

Без мощи моторов, без кабин, с лыжной палкой в руках входит в северный ветреный мир человек; один... другой... десятый, каждый по-своему, со своими желаниями и своей собственной силой, входит уверенно и гармонично!

ОСОБЕННОСТИ ЛЫЖНЫХ ПУТЕШЕСТВИЙ

Холод стережет

Сложность и спортивное напряжение начинаются, когда несколько дней подряд идешь по местности, совсем ненаселенной, и целые сутки, изо дня в день, проводишь на морозе, вне жилья.

Это очень непривычно. Горожанин часто сильному морозу и не сопротивляется. Съежившись, спешит от дома до работы, от автобуса до кино. Как бы глубоко вдохнув, ныряет он в холод — и до следующего дома.

В это время с охлаждением организм борется самостоятельно. Поверхностные кровеносные сосуды сужаются, пропуская меньше крови (через ток крови идет основной расход тепла). Если охлаждение идет дальше, мышцы, непроизвольно сокращаясь, дрожат (нас «бьет озноб») и вырабатывают тепло. Организм стремится сохранить внутреннюю температуру постоянной.

Но возможности нервно-физиологического механизма терморегулирования на морозе ограничены. Сильное охлаждение можно компенсировать только сознательной работой.

К этому мы приучаемся с детства. Вот горожанин надевает свитер вместо пальто и в состоянии определенного душевного подъема отправляется с лыжами за город.

Чем холоднее погода, тем быстрее лыжник бегает, меньше стоит и... скорее возвращается назад, на станцию. Согревшись в поезде, он выходит из вагона и тут, несмотря на лыжи в руках, вдруг «по-городскому» съеживается, бежит домой. Теперь быстрый бег не вернет здорового тепла. Состояние на холоде определяется настроением, он же устал, спешит домой, в готовое тепло.

Вот прошел походный день, позади и ночлег в лесу. Вместе с усталостью набрасывается мороз и уже не отступает.

Ты остановился. Скинув рукавицу, отстегиваешь пряжки рюкзака, достаешь теплую куртку. Застегиваешь пуговицы. Пальцы заледенели, болят. Сжал их в кулак в рукавице.

Сидишь на рюкзаке, ссутулился. Боль в руках утихла, думаешь: «Сидеть хорошо». Потом в сознание проникает холод. Встал с рюкзака и вдруг почувствовал, что замерз уже сильно. Нет, теперь телогрейку не снять, да и как опять возиться с рюкзаком, с пряжками!? Скорее вперед, скорее давить лыжами глубокий снег. Надо бежать от холода..!

От тяжелой работы как-то сразу озноб сменился душной жарой. Руки вспотели. Расстегнул телогрейку, расстегнул штормовку, ветер леденит грудь. Нет, так нельзя, приходится просить остановку, снимать телогрейку.

На следующем привале надел телогрейку, но уже не сидишь отдыхая. Разговаривай, ходи, смотри по сторонам, но не мерзни, не забывай, что нельзя мерзнуть!

Но опять затянулся привал, и, уже замерзнув, приходится снимать телогрейку, прятать ее в рюкзак. Достал теплые рукавицы, а они все мерзлые — снял-то их с мокрых, потных рук, и теперь вместо теплого меха заледенелые негнущиеся комки. Колотишь рукавицы, мнешь, втискиваешь в них и без того закоченевшие руки и бежишь вперед, волоча за собой лыжные палки, висящие на темляках. Там, где холодный ремень темляка сбил рукав вверх, а рукавицу вниз, задувает ветер. Смотри не отморозь запястье! А то назавтра будешь растирать рукавом волдыри.

Понемногу пальцы отогрелись, сжал на минуту лыжные палки, толкнулся ими несколько раз. Потом еще раз взял палки... уже держишь дольше.., уже не выпускаешь совсем. Оттаяли рукавицы. И опять руки стали потными, мокрыми.

Надо двигаться, двигаться так, чтобы все время было жарко, потому что с холодом бороться уже нет сил. И не снимать мокрых рукавиц, не отдавать их морозу!

Остановились на ночлег. Темно. Идешь один в холодную чащу, за лапником. Снег падает с деревьев, бьет по капюшону, лезет холодной пылью в лицо, в рукава.

Зажгли маленький дымный огонь. Суешь замерзшие ноги в костерок: снег на ботинках тает и сразу замерзает, как только тебя прогнали, чтобы не мешался.

Со всеми вместе тащишь большое бревно, второе, третье; ноги вязнут в снегу. Хорошо... так можно согреться!

Скорее большой костер! Чтобы было много света, чтобы дым уходил вверх, чтобы было жарко!

Вот наконец горячая еда. Можно сидеть у костра, чтобы лицо и руки обжигало.

Но сбоку и за спиной холод. Он давит глухой тоской.

Усталость

Морозный день в походе не один. Их может быть вдали от жилья десять и много больше. Растет желание скинуть напряжение, расслабиться. Разве не должен человек, наконец, почувствовать тепло со всех сторон, и слепа, и справа, и снизу, постоянное надежное тепло, не требующее никакой заботы, чтобы мороз больше не стерег?

Это усталость. Она влияет на психику, формирует настроение. Устойчивость к ней дается только опытом зимних походов — специальным «зимним опытом», который не получить даже в условиях стационарной полярной зимовки. Он свойствен полярным путешественникам, жителям Севера, кочующим зимой, иногда охотникам.

Часто сильные лыжники-гонщики (новички в походах) через несколько дней пути в «ненаселенке» впадают в состояние тяжелой депрессии.

Зимний опыт накапливается от похода к походу. Все больше дней подряд можно идти. Все дальше отодвигается день, который должен окончиться ночлегом и отдыхом в теплом жилье. Но не переходите этот день в безлюдье; тогда, бывает, спутники грубят друг другу и долго потом жалеют об этом.

Зимний опыт не свести к правилам. Скажем: остановился на ночлег — одевайся, скорее руби дрова, не грейся у маленького огня, не подходи к костру, пока не окончены все работы... Мало дает и искусственное направление действий. Толпу продрогших новичков не отогнать от дымного угасающего костра.

Все дело в настроении. Внешне оно определяет высокую активность, которая становится нормой поведения;

Внешне вырабатываются привычки в работе, форма взаимоотношений. Но это все внешне.

А в себе несешь азарт, увлечен своим ощущением силы. Работа идет напряженно, но... легко, без мучительных волевых усилий, и непонятно, устаешь от нее или отдыхаешь.

Есть особый стиль жизни на холоде. Человек и рефлексами своими и психикой в условиях, крайне необычных, находит способ устойчивого существования. Иначе, как на практике, этого достигнуть нельзя.

Усталость неизбежна. Весь вопрос в том, насколько быстро она накапливается.

Сопротивляемость холоду зависит от физического состояния человека и состояния его нервной системы.

Лыжные спортивные путешествия, как правило, длятся всего дней двадцать, и случаев физического истощения практически не бывает. Люди теряют сопротивляемость холоду из-за усталости нервной системы, которая работает с необычным напряжением.

Можно говорить о «запасе нервной энергии» у человека в начале путешествия. Запас нервной энергии определяет нормальный предел усталости, при котором сохраняется нормальное состояние (хочется продолжать поход, нет тоски о тепле жилья), и опасный предел усталости, за которым человек теряет контроль над собой. Для опытных путешественников и новичков уровни эти разные (рис. 1).

В первых зимних походах к концу 2-го дня пути по ненаселенной местности усталость начинает резко расти. Она быстро превышает нормальный предел, и рост ее все ускоряется. На 3—4-й день группе новичков необходимо прийти в жилье. С опытом (5—6-й по счету зимний поход) положение качественно меняется: на 4—5-й день перехода рост усталости начинает замедляться и ускоряется, только превысив «нормальный предел», который к этому времени уже выше, чем в первых походах. В последующих походах холодовая устойчивость растет и усталость наступает на 8—10-й день пути.

Обычно только после 10—12 многодневных зимних походов лыжник способен длительно сохранять нормальное состояние на холоде. Теперь ему доступны 20—30-дневные походы в «ненаселенке». Но в сильные морозы состояние все-таки неустойчиво. Заканчивая поход, лыжник хочет прийти в тепло. Он уже психологически направлен на окончание пути. Усталость в последний день резко нарастает, и если поход непредвиденно затягивается, люди трудно переносят это.

Не настраивайтесь на окончание похода, пока не увидели жилых домов опасно. Даже в самых легких походах, ночуя по деревням, нужно нести с собой все необходимое для самостоятельного ночлега. Разыскивая к вечеру жилье, надо настроиться на ночлег в естественных условиях (на всякий случай); тогда можно спокойно искать дом.

Анализ несчастных случаев в зимних спортивных походах показывает, что аварийную обстановку можно оценивать с точки зрения холодовой усталости. Она может нарастать постепенно пли неожиданно резко в условиях пурги или морозного ветра. Если усталость нервной системы превысит нормальный предел, это уже авария — тяжесть последствий всего-навсего дело случая.

Предел усталости — условное понятие (единиц измерения нет), но нужно искать причины аварий, в которых люди лишь случайно остаются живы.

Только с опытом десятков походов дается (и не каждому) такая степень нервно-психологической акклиматизации, когда усталость не нарастает выше определенного предела и может даже уменьшаться. Походы могут длиться месяцами, завися только от наличия продуктов питания, состояния снаряжения и запасов топлива. Этого удавалось достигнуть полярным путешественникам-исследователям, к этому стремятся путешественники-спортсмены.

Это — освобождение от гнета холода. За чертой его видишь по-новому зиму; леса, горы, тундры, льды морей. Распахнется вокруг огромный замерзший мир, где человек песчинка, но стихия бессильна причинить ему вред.

Если пройден маршрут, оказавшийся слишком сложным для участников, — приобретается мало опыта. В обстановке чрезмерного напряжения учиться трудно. Сложность походов должна нарастать постепенно; это быстрейший путь спортивного совершенствования.

Нарастание усталости зависит не только от привычки к жизни на холоде. На нее влияет сложный комплекс причин: качество и вес снаряжения, качество питания, вес продуктов и другие вполне очевидные обстоятельства. Но кое в чем следует разобраться подробнее.

В знойный летний день человек стремится отдыхать в тени, у воды. Это благоприятное термоустойчивое состояние. Но оно не может удовлетворить нас надолго.

Во время мороза, с точки зрения термобаланса, состояние ходьбы очень удобно (особенно ходьбы на лыжах). В работу вовлечены почти все группы мышц, интенсивность нагрузки регулируется в широких пределах без изменения характера движений. Ходьба может быть равномерной в течение длительного времени. Она быстро входит в автоматизм и перестает фиксироваться сознанием. Но самое главное объединяет любое число людей, не требуя от них сложных взаимоотношений, Это очень простая коллективная работа, результаты которой приходят незамедлительно и приносят удовлетворение.

Зимой вне жилья ходьба, можно сказать, наиболее естественное состояние человека, она вызывает ощущение покоя, гармонии с окружающей обстановкой. А остановившись, можно почувствовать заброшенность и уныние.

В зимнем походе нужно всячески избегать длительных остановок, стараться до предела сократить время разбивки бивуака и снятия с него. Всякая работа на стоянках вызывает усталость гораздо большую, чем ходьба. Утомляют не ходовые дни, а ночлеги!

Состояние ходьбы создает наименьшую нагрузку для нервной системы из всех активных занятий в зимнем походе. И это отражается в сознании; возникает желание двигаться вперед, достигнуть заданной точки или уйти возможно дальше. Если нет такой единой цели у всего похода (кольцевые маршруты), она должна быть хотя бы на отдельных этапах. И еще, маршрут должен быть интересным. Длинный однообразный поход по заваленной снегом тайге сильно утомляет, «давит на психику».

Поход должен содержать элементы новизны, творчества. Например, движение по сглаженным северным хребтам, где снег плотнее, путь легче и красивее; бег по тундре (скользить по наледям, может быть, под парусами); весенние маршруты с переходами через хребет на лыжах, с байдарками на санях, и сплав по вскрывающимся рекам на юг, навстречу весне вместе с паводковой волной, взламывающей лед; длинные линейные маршруты (400 км и более) от одной дороги до другой, от одного аэродрома до другого, где некуда свернуть, где путь вперед или назад.

Часто путешествие создается одним человеком. Он увлекает спортивной идеей будущих спутников. Но как только начат поход, главным должно становиться настроение людей!

Мягкость, внимание друг к другу, способность понять сложное настроение уставшего человека — нужно много раз быть участником и руководителем похода, чтобы научиться этому.

Часто люди, успешно приспосабливающиеся в нормальных условиях к жизни в обществе, резко отрицательно раскрываются, «прихваченные морозом».

Зимняя группа должна быть «схоженной». От похода к походу познаются люди зимой, и слабые отсеиваются. Очень опасно брать в сложный поход людей мало знакомых.

Острота и напряженность похода — благоприятный фон для радостного общения людей, нужно только до этого дорасти.

После дня пути уставшему, замерзшему человеку нужен костер, но не только, чтобы сварить еду и отнять у холодного леса кусок тепла, — нужно, чтобы костер осветил лица, чтобы разговаривать и петь песни, видя лица друзей. Самая теплая палатка не заменит в походных ночлегах костер.

Уже в первых маленьких походах находят люди радость необычную, как и первый ночлег в заснеженном лесу, новую, не похожую на обыденный успех. Это не случайность. Для этого надо идти в зиму, туда, где одиночку холод раздавит.

Для отдыха во время ночлега мы стремимся обеспечить «максимальный» комфорт. Прежде всего требуется тепло со всех сторон. Возможность хотя бы ненадолго снять теплую одежду воспринимается как великое благо.

В двустенной палатке с полом, с большой, установленной внизу печкой может быть тепло. Если пол у палатки непромокаемый, то можно ставить ее прямо на снег, не занимаясь заготовкой лапника. Но тогда потребуются теплоизоляционные подстилки (дополнительно к спальным мешкам).

Если печь приспособлена для варки пищи, то уже минут через тридцать после остановки группа в полном составе может отдыхать в тепле*. Можно спать, чинить снаряжение, писать дневники.

* Комфорт палатки, даже очень хорошей, нельзя отождествлять с условиями теплого дома. В палатке тесно, кроме того, распределение температур при сильном морозе очень неравномерное. Вся палатка (или отдельные участки ее) обычно отсыревает.

Но чем меньше работы требует разбивка лагеря, тем больше вес снаряжения. Возникает совершенно конкретный вопрос: что выгоднее — быть обремененным лишним весом во время ходьбы или затрачивать дополнительную работу на стоянке?

Ходьба — устойчивое состояние человека на холоде. Всякая же сложная деятельность на стоянке в мороз требует чрезвычайного морального напряжения. Поэтому снаряжение для быстрого устройства теплого ночлега незаменимо для новичков (несмотря на больший вес). Конструирование и изготовление такого снаряжения требует опыта зимних походов, и новичку не под силу. Если бы существовало достаточно совершенное типовое снаряжение, оно оказало бы новичку неоценимую помощь.

С ростом опыта проходятся все большие расстояния, и необходима жесточайшая экономия веса. Зимний опыт позволяет отказываться на ночлеге от тех или иных условии комфорта, позволяет достигнуть высокой степени организации лагерных работ. Например, таежный поход с легкой палаткой без пола.

Хорошо уложенный под палатку лапник и теплые многоспальные мешки позволяют спать без отопления. Вечерний досуг проводится у хорошо оборудованного костра, который группа может «построить» за 30—40 минут.

Во время длительного пребывания на холоде состояние человека зависит от одежды. Но человек биологически плохо приспособлен к жизни в теплой одежде.

Собака, например, постоянно одетая в теплую шерсть, удаляет избыток тепла путем интенсивного испарения влаги с поверхности дыхательных путей (в жару она дышит часто) и с поверхности языка. А вот кошке приходится в жаркую погоду приглаживать шерсть лапами, смоченными в слюне (очень неудобный способ терморегулирования!).

Собака и кошка, как и человек, существа, поддерживающие в процессе жизнедеятельности постоянную температуру внутренних участков тела. При увеличении физической нагрузки тепла выделяется больше, и оно должно быстрее отдаваться во внешнюю среду. У собаки прекрасный механизм регулирования теплоотдачи при перегреве; ведь вентиляция дыхательных путей служит одновременно и теплообмену и газообмену, но и то и другое нужно усилить при увеличении нагрузки.

Человек же, увы, охлаждается при испарении влаги с поверхности тела, и одежда этому мешает. В сравнительно легкой одежде, в условиях, близких к комнатным, еще удается без дополнительных переодеваний и работать физически и находиться в покое, но в сильный мороз это невозможно.

Важнейший фактор теплорегулирования человека — изменение температуры поверхности его тела. Понижение температуры поверхностных участков — прежде всего, следствие физического процесса охлаждения (живого тела или неживого — все равно), но организм человека не только не сопротивляется этому, а, наоборот, способствует. Периферические кровеносные сосуды суживаются и пропускают меньше крови, которая переносит тепло из глубины тела к поверхности, осуществляя «центральное отопление». Организм стремится сохранить постоянную температуру «сердцевины». Чем больше разница температур кожи и воздуха вокруг, тем интенсивнее охлаждение. Значит, чтобы отдавать меньше тепла (в мороз), поверхность тела должна быть холоднее, и, наоборот, должна быть как можно теплее, чтобы быстрее остывать.

Тут одежда опять мешает, теплопроводность ее меньше, чем живых тканей тела, и поток отдаваемого тепла замедляется. Теплая одежда сужает диапазон физических нагрузок, которые могут компенсироваться организмом самостоятельно. Поэтому для длительной разнообразной деятельности в условиях мороза и ветра одежда должна быть не только очень теплой, но легко и просто регулироваться в сторону уменьшения теплоизоляции, оставаясь при этом ветронепроницаемой. К конструированию такой одежды надо стремиться. Она резко снизит весь комплекс холодовой усталости.

Но условия теплового баланса при помощи даже самой современной одежды в разнообразных условиях жизни зимой под открытым небом будут испытывать серьезные изменения. Например, тепловое состояние человека контролируется различными органами, в частности и специальными нервными окончаниями — терморецепторами. Оказывается, что реагируют они не на температуру, а на разницу температур соседних слоев тела — градиент температур. От величины градиента и зависит скорость охлаждения. Эта величина как раз характеризует опасность выхода за пределы нормального терморегулирования.

Терморецепторы, расположенные на самой поверхности тела, воспринимают изменения внешних условий и сообщают о начавшемся охлаждении еще до того, как заметно изменится температура тела.

Всем известно яркое чувство холодного ветра на обнаженном теле. Этот мощный нервный сигнал совсем не связан с действительной теплопотерей и не похож на ощущения озябшего человека. Пробуждаются рефлексы тела, психика отвечает настроением действия. Охлаждение предотвращается заранее.

А вот теплая одежда дезориентирует. Мы изолированы в ней и «глухи». Процесс охлаждения не компенсируется вовремя. Мы узнаем о нем уже потеряв тепло. Теперь, чтобы разогреться, потребуется ненормальное напряжение. Это часто приводит к последующему перегреву, к увлажнению одежды, к необходимости облегчить ее и выдерживать в дальнейшем более высокий темп работы в увлажненной одежде. В свою очередь, такое положение рано или поздно приведет опять к переохлаждению, потребуется дополнительная одежда и т.д.

Эти колебания, выходящие за пределы нормального рефлекторного терморегулирования, неестественны, они перегружают нервную систему, утомляют ее, угнетают психику человека. Это «холодовая усталость». Для нормального термобаланса человеку нужно быть очень легко одетым, что возможно лишь при температуре воздуха не ниже комнатной.

Так и должно быть, человек - существо тропического климата; это подтверждают историки и физиологи. Биологически человек приспособлен жить голым.

Мы строим в холодных странах теплые дома и заботимся об этом больше, чем об одежде (в городах конструкция одежды вообще чаще подчинена моде). Даже если удастся создать одежду с удобным регулированием теплоизоляции (или тепловыделения, как у костюмов с электроподогревом), она обеспечит комфорт только человеку, занятому постоянной физически не тяжелой работой и защищенному от порывов ветра, потому что в теплой одежде мы узнаем об изменениях термобаланса слишком поздно, уже выйдя из тепловой нормы.

В рамках привычной деятельности человек приспособился к одежде. Возникли рефлексы, связанные с одеждой. Например, на лыжной прогулке лицо всегда открыто, и, выйдя из леса на холодный ветер, вы немедленно почувствуете его лицом. Вы бегом пересечете поле, и не потому, что уже «холодно», а из-за ветра, который «режет лицо». Даже в продуваемом свитере вы можете сохранить нормальный термобаланс, предотвратив охлаждение интенсивной работой. По сигналу «открытого лица» срабатывают и теплозащитные рефлексы во всем теле. Интересно, что на охлаждение лица реакция всего организма быстрее и интенсивнее, чем на охлаждение, например, груди*. Но длительно поддерживать тепловой режим путем резкого возбуждения организма нельзя.

* Бартон А. и Эдхолм О. Человек в условиях холода. ИЛ, 1957.

В походе мы вынуждены надевать специальную теплую, непродуваемую одежду. Теперь уже при сильном холодном ветре ощущения лица будут только напрасно утомлять. Частая боль замерзшего лица, рук, ног морально подавляет. Но еще больший вред приносит боязнь отморожений — психический гнет.

Простое поддувание за шиворот, подмерзшие ноги, руки, зябнущие запястья рук — все это дергает и раздражает. Притупляются защитные рефлексы, и увеличивается размах колебании от охлаждения к перегреву. Накапливается моральная усталость, настроение портится, и сознательная сопротивляемость холоду снижается. «Мелочи» одежды должны быть тщательно продуманы, лицо от ветра надо защитить.

Каждое лыжное путешествие (даже маленькое) сталкивается с проблемой одежды, и каждый спортсмен накапливает в нем свой индивидуальный опыт. Это часть того самого «специального зимнего опыта».

Пурга и лавины

Это две главные опасности лыжных путешествий. Если пургу воспринимать как стихийное бедствие, остерегаться ее, прижимаясь к лесу, броском преодолевать открытые перевалы, стремясь скорее вниз, когда-нибудь случится недоглядеть и пурга «накроет» вас.

Имея необходимое снаряжение, можно успешно бороться с пургой. Нужны некоторые навыки, нужно, чтобы люди были хорошо знакомы друг с другом, но главное, нужно пурги не бояться!

В зимнем походе нас «заедает» неудержимое стремление вперед. Оно тяготеет над сознанием и мешает овладению различными приемами ночлега. Необходимо специально учиться, в хорошую погоду тратить целые дни на тренировку, добиваясь автоматизма в действиях, проводить вблизи жилья учебные занятия во время настоящей пурги.

В пургу надо специально выйти выше границы леса (но недалеко от нее для начала) и устроить учебный ночлег.

Пурги можно не бояться. А снежных лавин надо бояться. В лавине человек беспомощен. Никакие сознательные действия реально не приводят к успеху. Попадая в лавину, только случайно остаются в живых. Лавина — это «белая смерть», в нее попадать нельзя.

Убежать от лавины удается тоже только случайно. Не нужно переходить лавине дорогу.

Весной (да и в другие времена года при таянии снега) идут мокрые лавины. Но если при этом ночью значительный мороз (—10° и ниже), то утром, пока не потеплеет, лавин можно не опасаться (если не выпал свежий снег). К сожалению, только по отношению к мокрым лавинам строить прогнозы так легко.

Лавины из сухого снега идут в любое время суток, в любое время года. Сухие лавины могут быть из свежевыпавшего снега. Вероятность таких лавин особенно велика во время пурги и в первые несколько дней после нее. Но если задолго перед пургой не было снегопадов, то в первые, несколько часов после начала пурги, лавинная опасность невелика*. Во время пурги наиболее опасны подветренные склоны, и их нужно избегать для стоянки.

* Называть какие бы то ни было цифры невозможно, когда разговор ведется о лавинах вообще, а не о данном конкретном горном районе.

Во время пурги на Севере снег уплотняется ветром, и лавины бывают из плотного снега («лавины из снежных досок»).

Лавины часто бывают и из лежалого снега. Сцепление снега со склоном теряется вследствие перекристаллизации нижних слоев. Опасное состояние лежалого снега гляциологи определяют копая шурфы, но этот метод неприменим в лыжном путешествии.

Особенно опасны склоны, на которых образуются подушки снега многометровой толщины. Неопытный путешественник легко может принять снежные подушки за неровности склона. Надо уметь разглядеть под снегом настоящий склон. Это непросто, для этого надо изучать геоморфологию, много путешествовать и летом и зимой.

Каждый склон, засыпанный толстым слоем снега, в принципе лавиноопасен. Его следует обходить по обнаженным камням, по скалам. Выходите на «чистый» снежный склон только в том случае, если нашли основательную причину его безопасности. Опасный снег скапливается в углублениях склонов, в верхних наклонных цирках, на наклонных террасах, на склонах перевальных седловин (по причине ветрового переноса снега). Снег в виде лавин стекает по тем же путям, что и вода, — по отрицательным формам рельефа. Но именно по ущельям, распадкам, кулуарам самый удобный для человека путь в горах. Как раз по лавинным путям. И зимой приходится уступать дорогу лавинам, уходя на скалы и гребни.

Если горный узел засыпан толстым слоем снега и для прохождения его по хребтам, отрогам, контрфорсам у вас не хватает специального снаряжения или альпинистского опыта, поворачивайте назад. Какой смысл рисковать, будучи абсолютно бессильным?!

Здесь следует четко уяснить разницу между зимними альпинистскими восхождениями и лыжными путешествиями. Альпинисты зимой ходят, как правило, в хорошо изученных районах, там, где накоплен лавинный опыт, и они ставят себе цель — пройти определенный маршрут. А путешествуя в горах за сотни километров от людей, в районах малохоженых и труднодоступных, нужно поистине «перестраховаться» от лавин. Большой лыжный поход не теряет спортивного смысла, даже если пришлось с половины маршрута повернуть назад.

Лавины нужно изучать по первоисточникам — по книгам гляциологов, альпинистов, горных проводников, накопивших большой собственный опыт. Но, взяв в руки книгу о лавинах, следует прежде всего уяснить, о каком горном районе идет речь, потому что в разных горах лавины разные.

В одних горах снега больше, в других меньше, и лавины идут часто или очень редко. В одних горах снег и склоны таковы, что мчатся огромные лавины, в других ползут маленькие. Но и маленькая лавинка задавит насмерть!

Лавины идут во всех горах, где на безлесных склонах лежит снег. С очень крутых склонов снег сползает и в лесу.

В лыжном путешествии практически всегда можно найти лавинобезопасный путь. Не бойтесь обходов, не экономьте время!

Людям, живущим далеко от гор, не приходится наблюдать лавин. К сожалению, подчас начинают остерегаться их лишь после того, как погибнут знакомые или самим придется откапывать в лавине погибших.

Чем меньше вы разбираетесь в лавинах, тем больше склонов считайте лавиноопасными!

Немного о походах не только зимних

Сложность походов не должна превышать возможности их участников.

Маршрут спортивного путешествия, состав группы, руководитель ее проверяются и утверждаются маршрутной комиссией. Обращаются спортивные группы в комиссии добровольно. Но часто новички руководствуются исключительно желаниями и чувствами, не давая себе труда осмыслить опыт, накопленный до них.

В каждой походной группе есть руководитель. Его могут специально не выбирать, но он есть, фактический руководитель и во время подготовки похода и на маршруте.

Проявляя смелую инициативу, создавая спортивную идею похода, сложную, увлекающую остротой, руководитель группы определяет для себя уровень необходимых сведений и знаний, позволяющих надеяться на успех. Он готовит поход, и это дело его добросовестности.

Но он обязан проверить правильность своих суждений, обсудив проект похода с маршрутной комиссией. Отказываясь от этого, он берет на себя неоправданную ответственность.

Можно предположить, что в какой-то мере каждый распоряжается своей жизнью на свой страх и риск, но втягивать в авантюру других людей — преступление.

Членами маршрутных комиссий районных, областных, республиканских и всесоюзной (при соответствующих советах по туризму) должны быть спортсмены действующие. Уровень их собственных спортивных походов должен непрерывно повышаться. Очень опасно, когда контролируют группы люди с большим опытом путешествий в прошлом. Такая комиссия не сможет руководить сильными спортсменами-путешественниками, и спортивный туризм, развивающийся по своим законам, выйдет из-под контроля.

Каждый путешественник должен сознавать, что есть у него своя маршрутная комиссия, где его проверят люди, которые ходят в походы более сложные, чем он сам.

Долг опытных спортсменов работать в маршрутных комиссиях!

СНАРЯЖЕНИЕ

Одежда

Подбирая одежду для лыжного похода, нужно иметь в виду резко изменяющиеся физические нагрузки. Например, при движении в гору или при троплении по глубокому рыхлому снегу гораздо чаще бывает жарко, нежели холодно, но, остановившись, даже для короткого отдыха (оставаясь в той же одежде), быстро переохлаждаешься. Во время лагерных работ приходится одеваться значительно теплее, чем при переходе; при разбивке лагеря в пургу нужна очень теплая и плотная одежда. В предельном случае в походе надевается весь наличный запас одежды одновременно, и не должно быть элементов одежды, взаимно исключающих друг друга.

Зимняя одежда должна возможно меньше стеснять движения лыжника, иметь теплоизоляционные слои и слои для защиты от ветра. Теплоизоляция обеспечивается воздухом в порах одежды. Этот воздух называют «инертным», так как, заключенный в малых объемах, он не может перемешиваться и, нагретый выше температуры окружающей среды, остается неподвижен, не уступает места новому, холодному, воздуху. Теплопроводность инертного воздуха мала, теплоемкость ничтожна.

Для создания объемов инертного воздуха ткань должна быть пористой, обладать упругостью и иметь возможно большую толщину.

Чтобы защитить инертный воздух от выдувания, пользуются плотной ветрозащитной одеждой, которая не только «охраняет» инертный воздух, но, прилегая не плотно, стабилизирует некоторый слой нагретого воздуха — создает дополнительную теплоизоляцию.

Желательно, чтобы нательная рубашка была трикотажной и плотно прилегала. Если она сидит свободно, то при движениях теплоотдача резко возрастает за счет воздуха, перемещающегося под рубашкой и сквозь нее. Кроме того, свободная рубашка неизбежно холоднее поверхности тела и при движениях, прилегая различными участками, причиняет неприятные ощущения. Очень хорошо иметь шерстяную трикотажную рубашку: шерстяная ткань лучше других сохраняет теплоизоляционные свойства в увлажненном состоянии (шерстяные нити, увлажняясь, в значительной мере сохраняют упругость). Это особенно важно для нательной рубашки.

Вторая рубашка, свободно сидящая, — из плотной ткани. Это может быть толстая рубаха типа «ковбойки», но лучше непродуваемая рубашка из репса или толстого перкаля. Хороша «офицерская» рубашка, однако ее нужно удлинить любым материалом, чтобы можно было надежно заправить в брюки.

В походе нужны два плотных вязаных свитера, желательно с большим содержанием шерсти. Это основной теплозащитный слой одежды при ходьбе на лыжах в сильный мороз или сильный ветер. Два свитера иметь лучше, чем один двойной толщины, — создается добавочная возможность теплорегулирования. Свитеры должны быть с высокими плотными воротниками и длинными плотными рукавами (хотя бы один свитер).

Основное назначение штормового костюма — защита от ветра. Желательно, чтобы он защищал и от мокрого снега и от дождя. Качество штормового костюма в первую очередь зависит от его материала. Газонепроницаемую ткань применять нельзя, так как необходимо обеспечить прохождение водяного пара, образующегося на поверхности тела и в слоях увлажненной одежды.

Ветрозащита обеспечивается низкой скоростью фильтрации воздушного потока через малые отверстия между нитями ткани. Напротив, движение водяного пара, связанное с паронепроницаемостью ткани, происходит путем диффузии, и малая величина отверстий ей не помеха.

Вес материала не играет существенной роли (в рюкзаке штормовой костюм носят редко), но слишком толстая ткань стесняет движения лыжника. Большая толщина ткани ухудшает и паропроницаемость костюма. Вместе с тем слишком легкая ткань сильно колышется на ветру, что способствует увеличению теплопередачи, и сверхлегкие капроновые ткани вряд ли пригодны для ветрозащитной одежды.

Обычно штормовые костюмы шьют из ткани «плащ-палатка» (артикул 565), имеющей вес 260 г/м². Она удовлетворяет основные требования, но недостаточно плотна. Только два слоя «плащ-палатки» надежно защищают от холодного ветра. Приведенная ниже конструкция штормового костюма предполагает использование этой ткани.

Очевидно, перспективны для изготовления ветрозащитной одежды плотные ткани из полиэфирного волокна — лавсана, типа парусных тканей. ЦНИИ шелка выработаны такие ткани под артикулами 22709, 22740а, 22790. Вес их от 200 до 270 г/м², воздухопроницаемость очень мала*.

* По методике ГОСТ на приборе Шоппера 0 л/м² сек.

Штормовая куртка - («штормовка») обычно спереди расстегивается донизу, что важно для терморегулирования на ходу. Застежка должна иметь большое перекрытие — примерно 20 см. В этом случае грудь оказывается закрытой двойным слоем ткани. Пуговицы пришивают большие, 3,5—4 см в диаметре (или деревянные клев анты), чтобы ими можно было пользоваться не снимая рукавиц. Потайные застежки и прочие модельные ухищрения вредны; молнии ненадежны. От ветра слева предохраняет узкий клапан. Он свободно висит, иначе при ветре справа под него набьется снег.

Куртка должна иметь наглухо пришитый капюшон, регулируемый по размеру стяжками из тесьмы пришитыми снаружи на 3—5 см ниже затылка (рис. 2). Капюшон должен закрывать половину лба, туго застегиваться под подбородком (не давя на горло) и плотно прилегать к лицу по всему периметру выреза. Он должен быть скроен не менее чем из трех кусков ткани. Соединен капюшон с курткой свободно, чтобы не мешать поворотам головы. Правильно сшитый капюшон не нуждается в стяжке по периметру выреза.

В плечах и в области подмышек куртка должна быть очень свободна. Пояс заменяет внутренняя стяжка из тесьмы на спине. Фиксируется стяжка узлом, но не посредине спины, а сбоку, чтобы узел не давил при ходьбе под рюкзаком. В верхней части спины и на плечах куртка шьется двойной. Куртка должна быть длинной, всего лишь на ладонь-полторы выше коленей. По периметру нижнего края пришивают стяжку.

Рукава должны быть широкими и длинными — закрывать ладонь. В рукаве, примерно в 10 см выше запястья, нужно пришить тубус из тонкой мягкой ткани. Тубус стягивается резинкой на запястье, поверх рукава свитера. Рукавица заправляется в рукав штормовки, на тубус, как показано на рисунке. Такая конструкция рукава проста, удобна и надежно защищает запястье от обмораживания.

На штормовке целесообразно иметь три кармана. Внутренние карманы удобнее накладных: их легко вывернуть для просушки, очистки от снега, грязи. Они могут быть сшиты из герметичной ткани и должны иметь застегивающиеся клапаны. Нижние карманы должны быть достаточно велики, чтобы в них помещались теплые (меховые) рукавицы, лыжная шапка, подшлемник.

Теплая куртка обычно находится в рюкзаке, и вес ее должен быть минимальным. Чтобы куртка плотно облегала тело и в то же время не стесняла движений, она должна быть мягкой (пушистой).

Лучший материал для набивки стеганой куртки — птичий пух. Очень удобна куртка крупной стежки (рис. 3). Чтобы пух не сбивался, его комбинируют с пером и, помещая между двумя слоями марли, простегивают свободным швом (см. рис. 3). В весовых отношениях 40% пуха и 60% пера составляют очень хорошую набивку. Куртка с такой набивкой несколько тяжелее чисто пуховой. Можно изготовить куртку с набивкой из пера (с малым количеством пуха). Она будет достаточно теплой и мягкой, но значительно тяжелее пуховой. Толщина пуховых и перьевых курток обычно не менее 4 см.

Хороши для набивки курток шерстяная вата и шерстяной ватин. Хлопчатобумажная вата — наименее подходящий материал для набивки, она тяжела, легко намокает, быстро сваливается и теряет теплозащитные свойства.

Из синтетических материалов хорош крупнопористый пенополиуретан (поролон). Он легок и упруг. Сейчас промышленностью изготавливаются куртки по типу стеганых из листов поролона толщиной 3—4 мм. Это холодные куртки. Но интересно изготовить куртку из 5—8 слоев 3-миллиметрового поролона. Между слоями должны быть прокладки, иначе большое трение сделает их малоподвижными относительно друг друга и куртка будет слишком жесткой.

Для обеспечения удобства и мягкости разные участки поролоновой куртки должны быть разной толщины, вплоть до «нулевой» на основных сгибах.

Теплую куртку в лыжных походах надевают и под штормовку и поверх нее. Во втором случае куртка должна быть снаружи из непродуваемого и водоотталкивающего материала или иметь специальный чехол, обладающий этими свойствами. Ветрозащитная ткань куртки может быть очень тонкой и легкой. Здесь применимы сверхлегкие ткани из полиамидного волокна (нейлон, капрон) весом 40—70 г/м2.

Если куртка не имеет указанного защитного покрытия, в плохую погоду ее приходится надевать под штормовку. Это неудобно, а в сильный ветер и очень затруднительно. Снять же штормовку для переодевания во время пурги вне укрытия невозможно. Тогда куртку приходится надевать сверху; она пропитывается снегом, а в теплую погоду промокает.

Хороша куртка с небольшим стоячим воротником, к которому снаружи на пуговицах пристегивается теплый капюшон. Снимать капюшон требуется для того, чтобы спать в нем в многоместном спальном мешке. Капюшон имеет две стяжки из тесьмы (одна в комплекте с теплыми брюками (меховыми, ватными), а в лыжные путешествия таких брюк не берут: идти в них нельзя, а переодеваться на привалах слишком сложно.

Тщательного подбора требует одежда для нижней части тела. Удобны плотно сидящие трикотажные рейтузы или кальсоны, лучше шерстяные. Трусы желательно облегающие, трикотажные. Далее надевают шерстяные брюки из плотной ткани (тонкое сукно и пр.). Брюки должны иметь большие внутренние карманы. В них подсушивают и сохраняют от замерзания теплые рукавицы, шапку и пр.

В тундре и в горах приходится постоянно носить штормовые штаны. Удобны штормовые штаны без пуговиц.

Достаточно просторные, чтобы легко надеваться, они на поясе стягиваются ремнем, как показано на рис. 4. Ремень текстильный, шириной 20 мм, состоит из двух половин, каждая из которых в точках А спереди наглухо пришивается к брюкам. С боков, несколько смещенные назад, к брюкам пришиваются металлические кольца Б. Каждая половина ремня проходит через свое кольцо, а затем они соединяются вместе автоматической абалаковской пряжкой.

Штормовые штаны должны быть примерно на 10 см выше талии. Можно поддерживать их подтяжками, но лучше, чтобы верх штанов был в виде жесткого пояса шириной 15 см, из нескольких слоев толстой ткани, простеганных вертикальными швами. Ремень стягивает пояс на талии. Но пояс не сплошной — он разорван с боков двумя клиньями из топкой ткани. Клинья при затягивании ремня собираются в складки.

Чтобы широкие штанины не терлись на ходу одна о другую, под коленками и на голени делают стяжки из резинки. Снизу штанины стягиваются резинками или ремнями. Последние предпочтительнее, так как хорошо держат бахилы.

Для ходьбы на лыжах необходимы легкие, плотные рукавицы. Они должны быть настолько свободными, чтобы не натягиваться при охватывании рукой лыжной палки и легко надеваться на теплые рукавицы. Удобны кожаные рабочие рукавицы, пропитанные жиром. Хороши и брезентовые, пропитанные гидрофобизирующим составом; последние сохнут быстрее, сушить их проще. В группе нужно иметь запасные рукавицы для ходьбы на лыжах.

При большой физической нагрузке руки настолько разогреваются, что поверхность рукавиц становится теплой. Поэтому для работы со снегом нужны непромокаемые рукавицы из клеенки, резины, пластмассы и пр. Они должны быть морозоустойчивы, прочны и свободны, чтобы легко надеваться на меховые рукавицы. Можно у брезентовых рукавиц обшить непромокаемым материалом пальцы и ладонь.

Теплые рукавицы, меховые, пуховые и пр., должны защищать руки от ознобления в любой мороз, при малой физической нагрузке и работе руками. Желательно иметь На теплых рукавицах постоянные чехлы из топкой, плотной, пропитанной ткани (из герметичной ткани постоянные чехлы делать нельзя).

Теплые рукавицы должны храниться так, чтобы в любой момент их легко можно было достать: в карманах штормовки, штормовых штанов, в кармане рюкзака. Отсыревшие рукавицы (снятые с потных рук) нужно хранить во внутренних карманах шерстяных брюк, иначе они заледенеют и станут бесполезны.

Можно пришить теплые рукавицы к наружной стороне рукавиц для лыжной ходьбы, как показано на рис. 5. В этом случае они всегда под рукой, но нужно особенно тщательно следить, чтобы они не отсырели — снимать их сразу, как только руки отогрелись, и беречь от снега.

Для ходьбы на лыжах в сильный мороз под брезентовые рукавицы надевают вязаные шерстяные варежки. Тонкие свободные варежки удобны и для работы с кино-фотоаппаратурой (лучше перчаток).

Еще быстрее, чем руки, перегревается и охлаждается голова. На ходу обычно надевают либо шерстяной подшлемник, либо вязаную лыжную шапочку, и только в сильный мороз — и то и другое вместе. В ветреную погоду всегда надет капюшон штормовки.

При сильном холодном ветре поверх капюшона надевают маску. Маска должна быть из плотного, непродуваемого, но паропроницаемого материала (тонкая кожа, «плащ-палатка», перкаль и пр. ) и иметь тонкую теплую подкладку (шерстяная ткань, фланель, байка и пр. ). Маска после употребления всегда бывает мокрой и потому должна быть тонкой, чтобы быстро высыхать (во внутреннем кармане брюк). Маска должна плотно прилегать к лицу. Размер маски подбирается таким, чтобы она на 5—7 см перекрывала край капюшона штормовки. Фиксируется маска на лице «карманом», надеваемым на подбородок, и сильными резинками, охватывающими затылок поверх капюшона штормовки (рис. 6).

В маске шьется специальный «карман» для носа. Очень важно правильно выполнить вырезы в маске. Для носа и рта делается один общий большой вырез, диаметром 4—5 см, а для глаз — раздельные вырезы (переносица закрыта), но достаточно большие, чтобы совсем не ограничивать угла зрения. Хорошо сшитую маску не чувствуешь на лице.

Удобно защитить глаза горнолыжными очками в резиновой оправе (мотоциклетными очками). Очки должны сидеть очень плотно, чтобы влага от дыхания не проникала под них. В верхней части оправы (у лба) необходимы большие отверстия для вентиляции (выравнивания температуры).

Очень важно защитить глаза от яркого солнечного света (особенно в конце зимы) темными очками. В сложном походе хранят стеклянные очки на резинке (связав дужки резинкой; или вообще без дужек — очки-«консервы»), надетыми на шею и днем, и ночью во время сна. Практика показала, что так очки сохраннее всего.

Обувь *

* Изложенное здесь не распространяется на горнолыжные походы, где условия движения и требования к жесткости обуви иные, чем в наиболее популярных районах лыжного туризма (Кольский полуостров, Урал, Сибирь и т.д.).

Хотя требования к зимней обуви кажутся очевидными и общеизвестными, ошибки в выборе и эксплуатации ее очень распространены, а обморожения пальцев ног — наиболее частая травма. Объясняется это, по-видимому, недостаточно четкими представлениями о требованиях, предъявляемых к лыжной походной обуви, а также и тем, что имеющиеся в продаже лыжные ботинки чаще всего не удовлетворяют этим требованиям.

При выборе обуви нужно учитывать, что она должна быть гибкой в вертикальной продольной плоскости, жестко фиксировать ногу в вертикальной поперечной плоскости (низкие ботинки — «лодочки» — совершенно непригодны!) и способной впитывать лишь незначительное количество влаги. Практически для лыжных походов приемлемы только лыжные неутепленные ботинки со шнуровкой, стягивающей голеностопный сустав, мягким верхом и гнущейся кожаной подошвой. Валенки для похода не годятся: они плохо гнутся, сильно намокают, промерзают и неприемлемы для пересеченной местности, где прикрепление обуви к лыжам должно быть жестким.

В зависимости от ожидаемых в путешествии морозов на ноги приходится надевать от 2 до 4 пар толстых шерстяных носков. При этом верхние носки должны быть несколько больше нижних, иначе при увеличении числа пар носков возможен обратный результат — носки сожмут ногу, и из-за затрудненного кровообращения ногам будет холодно, увеличится вероятность обморожения. Чтобы носки не протирались, сверху полезно натянуть старый эластичный носок большого размера. Обязательно должна быть войлочная стелька!

Ботинки должны быть настолько просторными, чтобы при полном комплекте носков и войлочной стельке нигде не ощущалось давление ни в нормальном положении, ни при максимальном наклоне колена вперед и максимальном сгибе подошвы, а пальцы могли бы шевелиться (рис. 7). Увеличение размера ботинок не всегда помогает: носки и стелька настолько увеличивают «высоту» ступни, что пальцам (особенно большим) становится тесно. Кроме того, при очень больших ботинках недостаточно стягивается щиколотка и появляется подвижность ноги относительно ботинка в горизонтальной плоскости.

После сезона и перед походом ботинки (и верх и подошву) следует два-три раза пропитать жировой смазкой при небольшом нагревании. Обычные шнурки, как и шнурки из тесьмы, недостаточно прочны; их целесообразно заменить более длинными отрезками капронового шнура с оплавленными на острие концами. Даже при сильном морозе температура наружной поверхности ботинок часто бывает выше нуля, и, соприкасаясь со снегом, ботинки увлажняются. Для защиты их от снега (и некоторого дополнительного утепления ног) применяются наружные чулки (бахилы) различных конструкций, изготавливаемые из плотного нетолстого брезента или другой достаточно прочной ткани, к которой «не пристает» снег. Использовать воздухонепроницаемую ткань нельзя: она не дает водяным парам выхода, обмерзает изнутри и в конечном счете увлажняет ботинки и носки.

Бахилы не должны плотно прилегать к ботинкам. Отделенные слоем воздуха, они остаются холодными, и в этом основа их защитных свойств.

В очень сильный мороз, попадая в открытую воду (например, в ручей под снегом), бахилы мгновенно покрываются водонепроницаемой пленкой льда, и, пока вода не растопит ее, ноги остаются сухими (если в бахилах нет дыр). Рис. 7. Носок ботинка должен быть высоким

Рис. 7. Носок ботинка должен быть высоким

Иногда бахилы делают в форме просторных сапог, что неудобно: если они смерзаются, их приходится оттаивать, чтобы снять; поскольку почти в любых креплениях бахилы быстро протираются, их нужно часто ремонтировать. Применяются и утепленные бахилы, например из толстого сукна, или брезентовые, с подкладкой из ватина. Но наиболее распространенной и вполне себя оправдавшей конструкцией является простой мешок, в который подошва ботинка входит с небольшим натяжением. Верх мешка заправляется под штормовые брюки и стягивается манжетой брюк. Можно надевать бахилы и поверх штормовых брюк, но приходится крепить их на завязках. Протертые щечками и замками креплений низы бахил периодически отрезают и прошивают заново.

Чем толще бахилы, тем вероятнее подвижность ботинка относительно щечек креплений. На маршрутах, требующих горнолыжной техники, такая подвижность недопустима, и бахилы должны быть аккуратно сшиты из тонкого материала («плащ-палатка», перкаль «А», АМ-100).

Во время лагерных работ бахилы нужно оберегать от разрыва, особенно при ходьбе без лыж по сучьям лапника и пр.

Если крепление имеет носковый ремень, он не должен давить на носок ботинка. Его следует поставить так, чтобы он сваливался вперед и лишь препятствовал перемещению ранта ботинка вверх.

Подходя к костру, надо тщательно очистить бахилы от снега и льда, бахилы следует либо укрыть от тепла, либо снять и повесить или положить свободно (бахилы сохраняют при этом форму ботинка и легко надеваются утром). Сушить бахилы нужно только для ремонта.

Сушить можно только носки и стельки. Ботинки сушить нельзя: слишком велика вероятность их серьезного повреждения, последствия которого могут оказаться чрезвычайно тяжелыми. Если вы сидите близко от костра, ботинки могут быть безнадежно испорчены прежде чем нога почувствует малейшее тепло. Чем толще ботинок, тем легче его сжечь (подошву сжигают гораздо чаще, чем верх). Необходимо все время следить, не нагреваются ли ботинки у вас на ногах, а лучше всего чем либо заслонить их от света костра.

Если в палатке имеется печка, ботинки можно подвешивать под конек, но не ближе чем на метр от печки или трубы.

Хотя класть ботинки на ночь в мешок неприятно, этот способ сушки (хранения) следует иметь в виду; под голову класть ботинки нельзя: они сминаются и замерзают смятые. Лучше всего расшнурованные ботинки плотно набить чем-нибудь мягким (носками, варежками и т. п.) и оставить «на свободе» — тогда их удастся надеть, если даже они и затвердеют. От тепла ноги ботинки быстро отогреются, и их можно будет зашнуровать. Полезно мыть ноги снегом.

Желательно иметь на группу одну пару валенок большого размера.

Дежурный у костра должен иметь особую обувь в непромокаемых чехлах (например, валенки или меховые чулки в бахилах из прорезиненной ткани). Но если костер устроен на настиле, вокруг которого вытоптано углубление, ноги будут всегда в тени и дежурный сможет работать в своей ходовой обуви и в обычных бахилах.

Палатки для безлесных районов

Они должны выдерживать сильную пургу, и дело тут не только в прочности материала, швов и оттяжек, но и в общей форме палатки, ее размерах и конструкции несущего веревочного каркаса.

Установка палатки должна занимать минимум времени, что определяется, кроме количества и расположения оттяжек, опять-таки общей формой палатки, от которой зависят длина и высота ветрозащитной снежной стены.

В безлесье зимой в палатке не только спят, но и проводят всю оставшуюся от дневного перехода часть суток, занимаясь ремонтом снаряжения, составлением путевых дневников, отдыхают, готовят пищу, и палатка должна быть достаточно просторной.

Вес палатки должен быть минимальным. Но важен не только собственный вес палатки, но и вес ее в той или иной степени обмерзшей в походе, ибо он может в три и более раз превышать «сухой» вес. Обмерзаемость палатки зависит от ее формы, конструкции и материала.

Труднейшей проблемой при ночлеге в палатке является борьба с влагой: от дыхания, приготовления пищи, сгорания бензина или газа, таяния снега, занесенного на пол палатки, таяния снега под палаткой и на пей. В связи с этим возникают вопросы: как устроить вентиляцию, вход в палатку, шить палатку с двойными стенками или одинарными, с полом или без него, из материала прорезиненного, абсолютно непродуваемого, или пропускающего воздух, но хорошо гидрофобизированного кремний-органической пропиткой и пр.

Чем выше температура воздуха в палатке, тем легче и удобнее могут быть спальные метки. Но это последнее качество палатки всегда вступает в противоречие почти со всеми вышеуказанными требованиями. Отсюда ясно, что палатку нельзя конструировать, не учитывая качества спальных мешков.

Ниже приводится описание конструкции двух видов палатки — «сложной» и «простой». Каждая из них обладает своими неоспоримыми преимуществами, по предъявляет различные требования к остальному снаряжению и опыту участников.

Палатки обоих типов могут быть двускатными или шатровыми. При использовании многоместных спальных мешков на каждого участника должна приходиться полоса пола шириной 0,4—0,45 м и длиной 2,3—2,5 м. Этой нормой определяется площадь пола палатки и его форма.

Шатровая палатка удобна при квадратной форме пола, которая обеспечивает одинаковый наклон ее скатам (обычно 45°). Квадратный пол с длиной стороны 2,5 м определяет ее вместимость — 6 человек. Высота. вертикальных стенок палаток 0,4—0,5 м. Наибольшая высота палатки не более 2 м.

«Сложная» палатка — двойная, по существу палатка в палатке. Материал наружной палатки должен быть прочным, плотным: «плащ-палатка» (артикул 565) — веc 260 г/м²; перкаль «А» (артикул 4224) — вес 135 г/м²; ткань «АМ-100» (артикул 4235) — вес 127 г/м²; парусные ткани из лавсана выработки ЦНИИ шелка: артикул 22790 — вес 203 г/м² и артикул 22791 — вес 144 г/м². Ткани должны быть пропитаны составом, обеспечивающим непромокаемость, причем пропитка должна возобновляться перед каждым большим походом.

Пол наружной палатки практически отсутствует. Имеется лишь полоса ткани шириной 0,3 м по всему периметру боковых стенок. Эта полоса лежит на снегу внутри палатки (боковые стенки как бы подвернуты внутрь, образуя полы). Четыре нижних угла палатки должны крепиться специальными оттяжками, а прямоугольная форма основания палатки фиксируется двумя стяжками из прочной тесьмы по диагоналям квадрата. Наличие этих стяжек ускоряет установку палатки, помогает избежать перекосов.

Внутренняя палатка шьется из очень тонкой и легкой ткани (тонкий перкаль, сатин и пр. ). Пропитывать ткань на непромокаемость не надо. Внутренняя палатка имеет полноценный пол. Он шьется из абсолютно непромокаемой ткани (хлопчатобумажные и капроновые ткани, плакированные тонким слоем резины, аэростатная ткань, прорезиненный шелк и пр. ).

Внутренняя палатка соединяется с внешней при мощи карабинчиков (или клевантов) и петель: шатровая — в 5 точках, двускатная — в 6 (во всех верхних углах) и может быть натянута не очень сильно.

Необходимым условием является быстрое и простое отделение внутренней палатки от внешней для просушки.

Удобнее вариант палатки со съемным полом, который следует крепить всего лишь по трем углам, но тогда уже к внешней палатке. Такая конструкция позволяет отделить внутреннюю палатку для просушки в то время, когда участники похода еще находятся в палатке, а также избавиться от снега, попавшего в палатку, отогнув четвертый угол пола около входа (рис. 8).

Шатровую палатку со съемным полом устанавливать удобнее и быстрее. Вход в палатку расположен в одном из передних углов и представляет собой свободно висящую занавеску, наглухо соединенную по всей длине боковых сторон со стенками палатки. На ночь и в сильный ветер нижний край занавески прижимается рюкзаком или плитой, выпиленной из уплотненного ветром снега,— снежным кирпичом. Такой вход значительно удобнее распространенного в последнее время входа в виде стягивающего рукава — тубуса. Если пол наглухо пришит к внутренней палатке, то напротив входа угол ее приходится срезать косой стенкой, при этом между внутренней и внешней палатками у входа образуется небольшой тамбур. По поверхности снега тамбур имеет форму равнобедренного треугольника площадью в половину квадратного метра. В косой стенке внутренней палатки устраивается второй вход — «занавеска». Тамбур позволяет отряхнуть одежду от снега при пурге и убрать занесенный во внутреннюю палатку снег. При наличии съемного пола тамбур не нужен. В качестве теплового шлюза он не имеет смысла.

В палатке есть вентиляционные отверстия в виде рукавов диаметром 10 см: в шатровой — одно, вблизи верхнего угла, в двускатной — два, в верхних углах торцовых стен. Не следует устраивать двойные вентиляционные рукава. Достаточно иметь рукав у внешней палатки, проходящий в стянутое резинкой отверстие внутренней. Вентиляционный рукав заканчивается кольцом из алюминиевой проволоки толщиной 1—1,5 мм, которое удерживает рукав внутри внутренней палатки (рис. 9).

При необходимости прикрыть или совсем закрыть рукав он закручивается вращением кольца и фиксируется петлей с клевантом (или пуговицей).

В лесотундровой и лесной зонах в палатке обычно устанавливается печка, в переднем углу, рядом с тамбуром (или входом). Труба должна выходить из палатки по кратчайшему пути, наклонно и иметь достаточную длину, чтобы искры не падали на палатку. Специально удлинять путь трубы в палатке для увеличения теплоотдачи не следует. Практика показала, что и без этого при топящейся печке в палатке достаточно тепло.

Палатка сильно обмерзает. После тундрового или горного перехода, спустившись в лес, палатку легко просушить у костра, разобрав на части. При многодневном безлесном переходе наружную поставленную палатку просушивают в солнечную погоду, вынув внутреннюю, пол и приподняв боковые стенки. Внутренняя палатка и пол растягиваются для просушки отдельно.

В пасмурную погоду, в безлесье, неся с собой запас дров, внутреннюю палатку собирают под крышей внешней и сушат, сильно раскалив печь. При этом снаружи с палатки непрерывно сметают снег, отскребывают лед. В отапливаемой палатке много льда скапливается на козырьках скатов. Козырьки имеют температуру окружающего воздуха, и вода, стекая с разогретых полотнищ крыши, замерзает на них. Поэтому козырьки нужно делать не шире 5 см. Вообще отказаться от козырьков в отапливаемой палатке нельзя, так как лед тогда будет намерзать на вертикальных стенках палатки.

«Сложная» палатка с печкой обеспечивает группу теплым отдыхом вне спальных мешков при малом расходе дров. Это комфорт, но ради него приходится идти на увеличение веса палатки, увеличение времени, необходимого на ее установку, усложнение конструкции и дополнительные заботы, связанные с просушкой, на увеличение стоимости палатки и пр.

«Простая» палатка защищает только от ветра и не отапливается ночью, но зато она в значительной мере свободна от перечисленных недостатков «сложной». Она одинарная, из плотного, абсолютно непромокаемого материала и не имеет пола. Из прорезиненной хлопчатобумажной, шелковой или капроновой тонкой ткани шьются не только скаты, но и все стенки палатки. Конструкция подчинена условиям максимальной прочности и герметичности. Вентиляция обеспечивается исключительно за счет специальных рукавов, таких же, как и в «сложной» палатке. Палатка обычно ставится на плотном снегу. В случае скапливания в ней углекислоты пилой-ножовкой легко вырезать небольшую вентиляционную шахту под одной из стенок, но в практике такой необходимости пока не возникало.

Вход в «простой» палатке такой же, как и в «сложной», но занавеска его несколько длиннее, чтобы ее надежней можно было прижать. Вертикальные боковые стенки «простой» палатки переходят в полы шириной 0,3—0,4 м, но в отличие от «сложной» отогнуты наружу. Они прижимаются снежными кирпичами.

«Простая» палатка — наиболее спортивный вид зимней палатки, предполагающей наличие теплых многоместных спальных мешков. Мешки укладываются на специальные непромокаемые и теплоизолирующие прокладки из листов пенополиуретана в полиэтиленовой пленке, пластин пенопласта или надувные матрацы.

Поскольку в «простой» палатке все подчинено экономии веса, а следовательно, и места, то полезно разобрать вопрос о наиболее удобном размещении в ней.

Располагаться в «простой» палатке следует головами к входу, но на расстоянии не менее 0,5 м от передней стенки. Полуметровый коридор служит для кухни и для того, чтобы каждый участник мог влезать и вылезать из палатки, не беспокоя окружающих. Теснота в палатке — главное неудобство в сложном зимнем походе.

Кухня устраивается перед головой крайнего участника, дальнего от входа. Это место периодически занимает дежурный.

Необходимое условие безопасности — расположение кухни (примусов с кастрюлями на них) в выпиленной яме, ниже уровня снежного пола. Возможность опрокидывания на головы спящим кастрюли с кипятком должна быть совершенно исключена низким расположением последней в снежной яме.

Дежурный во время приготовления пищи лежит в общем спальном мешке на животе и обеими руками орудует в «кухонной яме». Ему тепло и удобно.

Снег для приготовления пищи он выпиливает кусками из снежного пола, не приподнимаясь со своего «ложа». Остальные участники в это время спокойно спят.

Канистру с бензином для примусов или баллон с газом помещают в отдельной снежной яме, на достаточном расстоянии от кухни.

Вообще отсутствие пола в палатке обеспечивает много преимуществ: возможность стряхивать одежду при пурге внутри палатки и необычайную устойчивость всех предметов, вкопанных в плотный снежный пол, лучшее освещение палатки (снег отражает свет), резкое уменьшение веса палатки, удобство просушки ее, конденсирование значительной части водяных паров на снегу. Большие преимущества палатки без пола подчеркивал Ф. Нансен. В свое санное путешествие к полюсу он взял палатку без пола *.

* Нансен Ф. «Фрам» в полярном море, т. 2. Географгнз, 1956.

Использование палаток обоих типов вне леса предполагается с обязательной защитой их от сильного ветра стеной из снежных кирпичей.

«Сложная» палатка для безлесной зоны может быть с успехом использована и для лесных ночевок. Этот тип палатки наиболее удобен для маршрутов, проходящих частично в зоне леса, частично вне ее.

В горно-таежных маршрутах с одной-двумя безлесыми ночевками применяют более простые палатки, например одностенные, без тамбура, но с полом. Можно пойти и на сокращение размеров палатки и использование менее плотного материала.

На рис. 10 изображен «веревочный» каркас шатровой палатки. Он полностью разгружает материал палатки от усилий оттяжек и от большей части всей ветровой нагрузки. Веревки-тяги каркаса должны быть прочными, но мягкими, что позволяет пришить их к материалу скатов машинным швом по всей длине.

Материал скатов и веревки каркаса растягивают. Если под действием ветровой нагрузки скаты необратимо вытягиваются, а веревочный каркас жесткий, то палатка провисает, теряет форму. Если тяги каркаса слишком податливы (например, капроновый шнур), то приложенное усилие они передают материалу ската лишь на малом участке (около оттяжки), а не по всей длине, что очень нежелательно, так как может привести к последовательному распарыванию шва. Тяги каркаса должны быть лишь несколько податливей материала скатов и пришиваться к нему швом «зигзаг».

Хороша для тяг прочная тесьма или тонкий тканный ремень.

Каждая тяга каркаса должна выдерживать статическую нагрузку не менее 100 кг. Оттяжки палатки (удобнее всего из капронового шнура) должны выдерживать более 150 кг каждая. Конструкции веревочных каркасов могут быть различными. Например, горизонтальных тяг (в каркасе, изображенном на рис. 10) может и не быть. В этом случае остальные тяги могут быть жесткими и палатка, вытягиваясь, не потеряет формы, но увеличится усилие, отрывающее каркас от скатов,— потребуется прочная заделка каркаса в материал вблизи оттяжек. Такой каркас удобнее для «таежной» палатки из легкой ткани (см. ниже).

В вершине шатра веревки каркаса могут соединяться стальным кольцом. Оно же используется в качестве гнезда для поддерживающей стойки.

На рис. 11 изображена стойка из трех лыжных палок, соединенных при помощи специального ремня. Эти лыжные палки должны иметь прочные темляки из сыромятного ремня или капронового шнура, которые воспринимают давление. Вся нагрузка палатки приходится также и на два нижних кольца, опершихся на снег или на лапник. Они должны быть упрочнены.

Кольцо верхней лыжной палки ставится на толстый шплинт, способный выдерживать давление стального кольца палатки, которое надевается на острие лыжной палки с небольшими зазорами (1 мм на радиусе).

Шатровую палатку, рассчитанную на сильный ветер в безлесье, можно снабдить верхними оттяжками, присоединенными к стальному кольцу каркаса в вершине шатра. Они должны крепиться в снегу на расстоянии не менее 2—3 м от палатки.

Достигнув в 1911 г. Южного полюса, Руал Амундсен установил там палатку, укрепленную именно такими оттяжками*.

Верхние оттяжки очень удобны при постановке палатки. Достаточно вдеть стойку в верхнее гнездо (палатка без пола), установить ее и закрепить три верхние оттяжки, чтобы палатка уже стояла без дополнительной поддержки. После этого заканчивать ее растяжку может один человек.

* Амундсен Р. Южный полюс. «Молодая гвардия», 1937.

«Таежная» палатка

В таежном походе, если возможность безлесной ночевки исключена, при численности группы свыше 8 человек (9—12) удобно использовать очень легкую шатровую палатку из тонкой ткани и без пола.

Отдыхая в такой «таежной» палатке, ее интенсивно отапливают печью, а если спальные мешки недостаточно теплые, то топят всю ночь.

Скаты у такой палатки удобно сшить из водонепроницаемою материала (аэростатная ткань и пр.). В этом случае необходимо в вершине шатра сделать большое вентиляционное отверстие для выхода водяного пара. Отверстие нужно держать открытым все время, пока топится печь.

Боковые стенки палатки могут быть из любой воздухопроницаемой тонкой ткани. Внизу они крепятся к сучьям подстеленного под палатку лапника. В сильные морозы боковые стенки могут присыпаться снежным валом на всю их высоту (до 80—100 см). Всю палатку, в том числе и скаты, можно сшить из очень простой (промокаемой) ткани (бязь, ситец, сатин). В этом случае палатка должна быть высокой, а скаты — крутыми (50—55°), иначе в снегопад она будет промокать.

Палатка не имеет пола, и каждое утро ее можно быстро высушивать у костра.

Палатка должна быть просторной. Ради этого стоит идти на увеличение веса.

Если в защищенной от ветра палатке интенсивно топится печь, то, как бы ни был тонок материал ее стенок, внутри палатки на высоте 0,5—1 м тепло. Если поставить палатку на склоне и из снега и лапника сделать лежанку, то спать будет тепло даже в легких мешках (рис. 12). Объем снежных работ при этом невелик.

Чтобы уменьшить намокание и обмерзание палатки, стоит защитить ее от снега легким тентом. В конечном итоге это сэкономит вес.

Спальные мешки и подстилки

Спальный мешок — исключительный предмет зимнего снаряжения. Представьте разницу в самочувствии и настроении человека, каждую ночь удобно спящего в тепле или много ночей подряд мучающегося в холоде и тесноте.

Только очень хорошие индивидуальные мешки обеспечивают зимой полноценный отдых в сильный мороз (в продаже таких нет). И наоборот, дешевые примитивные самодельные многоместные мешки выполняют свое назначение почти всегда. Нужно очень плохо продумать и изготовить многоместный спальный мешок, чтобы в нем было холодно.

Удобны 3- и 4-местные мешки. Есть опыт изготовления и 8-местных, но они должны быть особенно тщательно сконструированы и изготовлены из качественных материалов, чтобы иметь удовлетворительный вес и объем. Кроме того, 8-местный мешок должен проектироваться из расчета на определенную палатку.

Мешок не должен быть тесным. Экономия веса от уменьшения размеров многоместного мешка ничтожна, а отдохнуть в тесном мешке нельзя.

Существует мнение, что в тесноте теплее. Это неверно в тесном мешке холоднее: во-первых, сильно натягиваясь, мешок теряет часть теплоизоляционных свойств; во-вторых, в нем нельзя принять выгодную в смысле минимальной теплоотдачи позу; в-третьих, тело, зажатое в тесноте, затекает (нарушение кровообращения) и мерзнет. Норму ширины мешка на одного человека рекомендовать трудно (она зависит, в частности, и от числа мест в мешке).

4-местные мешки, например, бывают шириной от 160 до 200 см. Чтобы решить, тесный мешок или нет, нужно переспать в нем на морозе (походным составом). Изготавливая мешок, надо предварительно сшить его с запасом и экспериментировать, суживая его.

Практически мешки бывают только тесными (причем весьма часто), а широкий мешок еще никого не огорчал. Не следует делать спальный мешок трапециевидной формы, с большим сужением в ногах. Мешок должен быть почти прямоугольным, иначе спать в нем с краю будет неудобно.

Сложная проблема многоместного мешка — как укутать голову и плечи. Существует много конструкций: воротники, накидки, индивидуальные капюшоны, но проще и надежнее спать каждому в своей теплой шапке или в съемном капюшоне от теплой куртки. Очень удобно шапку (или капюшон) удлинить накидкой (желательно меховой), спадающей на плечи (частично на грудь и на спину) и плотно закрывающей их. Спальный мешок должен иметь воротник, на котором лежат головы спящих. Воротник можно сделать длинным, чтобы в сильный мороз частично прикрывать лицо.

В многоместном мешке независимо от мороза нужно спать в легкой одежде (чаще в одном белье). Одежда, разделяющая спящих, увеличивает теплоотдачу, создавая в этом случае не теплозащиту, а, наоборот, теплоотвод. Каждому известно, например, что спать в надетой обычным образом меховой шубе значительно холоднее, чем вытащив из рукавов руки и прижав их к телу.

Снятую одежду удобнее всего положить под себя, тем более что низ мешка, продавливаясь под весом спящих, создает худшую теплоизоляцию. Мешок должен, в свою очередь, лежать на теплоизоляционной подстилке. Последняя должна обеспечивать теплоизоляцию снизу, в местах основного давления: под плечами, спиной, тазом, коленями (под ногами ее может не быть). При этих условиях толщина мешка снизу и сверху может быть одинаковой. Мешок должен быть толще в полтора-два раза с боков и в ногах (рис. 13). Воротник может быть вдвое тоньше.

Материал набивки мешков самый различный: вата ватин, поролон (крупнопористый пенополиуретан), пух, искусственное волокно и пр.

Выбор толщины спального мешка — сложный вопрос. Можно ориентировочно назвать цифры: ватный — 20 мм ватиновый — 15, пуховой — 30 мм. Но на практике использовать их сложно: нет методики измерения толщины мягкой набивки. Что касается поролонового мешка, то толщины 20 мм вполне хватает, но желательно применить не сплошной толстый лист поролона, а, скажем, 5 слоев по 4 мм каждый. Такой «слоеный» мешок будет более гибким и плотнее укроет спящих. При изготовлении спального мешка следует экспериментально подбирать, его толщину (ночевать в мешке при низких температурах).

Очень хороши спальные мешки из собачьего и оленьего меха. Мешки из овчины теплые, но тяжелые. В длительном путешествии по безлесью, во время сильных морозов мы сталкиваемся с неприятным явлением: спальный мешок промерзает. Происходит это потому, что влага, испаряющаяся с поверхности тела, конденсируется где-то в толще мешка, в слое, температура которого равна температуре точки росы. Особенно сильно промерзают ватные мешки (они плохо просыхают). Нужно стремиться использовать каждую возможность подсушить мешок: на солнце, на ветру; иногда приходится специально спускаться в лес, чтобы высушить мешок у костра. Меховой мешок удается очистить от инея и льда, выбивая и вытрясая (большое достоинство мехового мешка). Но лучшие образцы спальных мешков шьются двойными. Разобрав их на две части, каждую можно быстро просушить, выбить, отряхнуть.

На рис. 14 изображены кривые распределения температур в теплоизоляционном слое: А — при умеренном холоде, Б — в сильный мороз. В обоих случаях мешок компануется так, чтобы увлажнение происходило на разъеме, а не в толще мешка.

Особенно ценна идея двойного мешка для мешков односпальных, которые должны быть толще многоспальных. Двойными бывают мешки пуховые и меховые.

Еще в 1910 г. в Антарктиде участники экспедиции Р. Скотта применяли двойные мешки. Внутренний слой они делали пуховым, внешний — из оленьих шкур.

Во время похода по безлесной местности мелкие предметы одежды (носки, варежки, теплые рукавицы) приходится сушить в мешке. Мешок от этого дополнительно отсыревает, но незначительно, так как влагоемкость его неизмеримо больше. Вместе с тем, когда мешок обледеневает в сильные морозы, сверху его можно накрыть теплыми куртками, и он, нагреваясь теплом спящих, подсыхает, а влага конденсируется в куртках.

Куртки сушат в ясную погоду, надев их на себя.

Особенно сильно впитывают влагу подстилки. Они должны быть как можно менее гигроскопичны. Очень хороши циновки из пластин пенопласта. При толщине до 10 мм они создают достаточную теплоизоляцию и имеют очень малый вес (200—300 г на человека). Удобны надувные резиновые матрацы, но вес фабричного одноместного матраца 2 кг. Самодельный надувной матрац из тонкой прорезиненной ткани (капроновой) может весить 200—300 г, однако применим он только на снегу (на камнях прорвется).

Подстилка из поролона очень гигроскопична. Она должна быть заключена в герметичный чехол из полиэтиленовой, полиамидной пленки или из тонкой прорезиненной ткани.

«Мешок-куртка» — наиболее интересная конструкция индивидуального спального мешка. Для сна к длинной широкой куртке присоединяется короткий мешок для ног, рукава убираются внутрь. Куртку хорошо делать длинной, почти до коленей. Такая «шуба» очень удобна в лыжном походе, а вес ее входит в вес мешка. Мешок для ног (так называемая «слоновья нога») присоединяется любым способом, в простейшем случае затягивается тесемкой вокруг подола шубы (рис. 15).

Хороши меховая «куртка-шуба» и пуховая «слоновья нога».

Но такой мешок имеет серьезный недостаток: во время пурги, когда приходится работать в теплой куртке, она может намокнуть и стать непригодной для сна. «Куртку-шубу» нужно защищать от влаги, надевая сверху штормовку (что очень неудобно) или специальный съемный чехол. Рационально сделать чехол из прорезиненной ткани, допуская увлажнение изнутри в тех случаях, когда снаружи увлажнение неизмеримо интенсивней. Для сна герметичный чехол необходимо снимать и подкладывать вниз.

В тайге, в палатке с печкой, используют иногда разборный многоместный мешок из ватных и шерстяных одеял (так называемый «студенческий»).

Палаточные печки

Конструкция, размеры, приспособления для установки печки тесно связаны с палаткой. При этом требуется разрешить много вопросов: как расположить печь, чтобы палатка хорошо прогревалась, чтобы печь и трубы были на достаточном расстоянии от стенок палатки, чтобы людям было удобно располагаться в палатке для отдыха и для сна, чтобы печь не мешала входу и выходу и пр. Например, в альпинистской палатке типа «серебрянка» пользоваться печкой затруднительно: стоять ей негде; подвешенная низко, она мешает передвигаться в палатке и находится в опасной близости над спальными мешками; поднятая под конек, приближается к скатам и может сжечь палатку.

Далее речь будет идти о палатках большего размера, чем «серебрянка», о зимних палатках, в которых не только спят, но и отдыхают вне спальных мешков. В большинстве случаев эти палатки путешественники изготовляют самостоятельно. Палатку на четверых достаточно отапливать печкой с размерами 250X200X120 мм и диаметром трубы 50 мм. Она может быть подвешена к тросику, протянутому под коньком палатки и соединенному с оттяжками (рис. 16). Когда печка висит прямо над спальными мешками, конструкция ее должна исключать возможность выпадания углей. На рисунке изображена печь, испытанная во многих походах. Верхнее расположение дверцы и высокое расположение поддувала настолько гарантируют пожаробезопасность, что, заполнив печь дровами, можно спокойно спать. Интенсивность горения регулируется вращающейся заслонкой поддувала.

Чем больше и холоднее палатка, тем больше должна быть печь.

В двускатной палатке из плащ-палаточного материала высотой не более 1,8 м и вместимостью 7—9 человек хороша печь с размерами З50Х220Х 170 мм и диаметром трубы 70 мм.

В «таежной» палатке обычно бывает достаточно места, чтобы установить печь на ножках.

Чем ниже установлена печь, тем лучше она обогревает палатку.

Для большой палатки из легкого (не плотного) материала нужна большая печь, например 400X250X200 мм, с диаметром трубы 80 мм. Она может быть с верхним расположением дверцы или с боковым — по типу обычной «буржуйки».

В походах, часть маршрута которых проходит вне леса, удобна печь, позволяющая варить пищу. На рис. 17 показана такая печь, рассчитанная на нагревание одного овального бачка. Размеры печи определяются размерами бачка, а те, в свою очередь, необходимой для данной группы емкостью. Размеры, характеризующие топку печи, показаны на чертеже (мм).

Печь экономична и быстро греет воду. Она может работать и для обогрева. Для этого бачок вынимается и заменяется специальной крышкой. Печь удобна в транспортировке: два бачка вставляются один в другой, и оба ставятся в печь, труба, колено и патрубок помещаются в топке печи, бачки заполняются продуктами текущего дневного рациона.

Печь с горячим варевом должна надежно стоять. Опрокидывание се должно быть исключено страховочной подвеской.

Если кол поддерживает палатку изнутри и стоит очень надежно, то печь можно подвесить к нему при помощи кронштейнов (см. рис. 17).

Недостаток печи как кухни в том, что растаивание снега для второго блюда можно начинать только после приготовления первого. Этот недостаток частично компенсируется высокой эффективностью печи.

Печь-кухня, изображенная на рис. 18, позволяет одновременно готовить два блюда. Она проектируется под готовую (стандартную) кастрюлю требуемой емкости.

Кольцевой резервуар служит для растаивания снега (льда) и нагревания воды до 60—80° (выше вода не нагревается из-за большой поверхности теплоотдачи сосуда). В комплект печи входят две сменные кастрюли (при транспортировке помещаются одна в другую). Печь очень быстро растаивает снег, а в кастрюле нагревает воду до кипения. После приготовления первого блюда вторая кастрюля наполняется горячей водой из кольцевого резервуара (через кран), ставится в печь и закипает в течение 3—5 минут (при интенсивном горении печи).

Печь чрезвычайно экономична. В одном из северных походов, использовав в качестве топлива лыжу от нарт (была толстая прыжковая лыжа), удалось приготовить дважды горячую еду из двух блюд на 7 человек. Коэффициент полезного действия печи так высок, что дым из трубы выходит холодным. Печь хорошо работает на сухом бензине, гексе и пр. Впервые кухонный аппарат такого типа построил Ф.Нансен для санного похода на Северный полюс.

Печь можно использовать и для обогрева (заменив кастрюлю специальной крышкой), но эффективность ее в этом случае невелика, так как двойные стенки кольцевого резервуара затрудняют теплообмен; раскаляются только крышка и трубы.

Основные недостатки печи: большие габариты (определяется наличием двух емкостей), сложность изготовления жаростойкого кольцевого резервуара. (Хорошо изготовить его из нержавеющей стали толщиной 0,4-0,5 мм, соединив швы газовой сваркой, как показано на рисунке. Можно соединить швы при помощи роликовой или точечной контактной электросварки. Резервуар может быть и паяный, из луженой жести, но тогда во время топки печи он должен быть всегда с водой.)

Все перечисленные печи удобно изготовить из нержавеющей стали толщиной 0,2-0,3 мм, при необходимости упрочнив конструкцию ребрами жесткости.

Обычная (не жароупорная) сталь нужна большей толщины: 0,3—0,5 мм. Можно изготавливать печи и из кровельного железа, но они будут тяжелы.

Для всех перечисленных палаточных печек можно рекомендовать одинаковую конструкцию труб (рис. 19). Изнутри печи в круглое отверстие вставляется патрубок с отбортованным фланцем. Длина патрубка равна его диаметру. Патрубок должен свободно вращаться в отверстии печи (щели перекрываются плотно прилегающим фланцем). Край патрубка сужен для удобства надевания колена. Колено прямоугольное, оно туго надевается на патрубок. Труба, в свою очередь, туго входит в колено на длину, равную двум диаметрам.

Труба — лист стали шириной 4,7 диаметра колена и такой длины, чтобы труба выходила из палатки не менее чем на 0,5 м. Для рабочего и траспортного положения «труба-лист» просто сворачивается по-разному (рис. 20) и удерживается коленом и крепящим кольцом.

Лучше всего использовать для трубы твердую нержавеющую сталь толщиной 0,15—0,25 мм, но на один поход хватает и обычной жести (толщина 0,2—0,3).

Не говоря уже о простоте изготовления, труба-лист гораздо удобнее сборной и телескопической трубы.

Простейший дефлектор изготавливают из консервной банки.

В бьющейся на ветру палатке труба должна быть очень прочной. Соединение патрубка с коленом подстраховывается шкворнем, а соединение трубы и колена — тросиком с карабином.

В сильный ветер палатка значительно перемещается, и труба должна обладать подвижностью. Это обеспечивается свободным вращением патрубка в печи и свободным перемещением трубы в жаростойкой муфте в стенке палатки (зазор между трубой и муфтой необходим).

Для вывода трубы из палатки проще всего вшить в ее стенку кусок плотной стеклоткани, прорезать в ней отверстие для трубы, упрочнить кромку отверстия кольцом из проволоки толщиной 1,5—2 мм и пришить кольцо к стеклоткани медной проволокой толщиной 0,2—0,3.

Можно вывести трубу из палатки и через лист тонкой жести, вшитый в стенку.

Нужно следить, чтобы при выходе из палатки наклонная труба не проходила вблизи материала палатки (пожаробезопасное расстояние 15—20 см; см. рис. 19).

Нагревательные приборы

Бензиновые примуса широко применяются в спортивных походах. Несмотря на кажущуюся простоту и удобство в эксплуатации, они требуют аккуратного и внимательного обращения. Прежде всего необходимо усвоить принцип их работы.

В холодном примусе бензин поднимается по гигроскопичному фитилю из бачка в колонку. Для разжигания примуса колонку нагревают, поджигая под ней (в специальной чашечке или в канавке на бачке) любой горючий материал (спирт, бензин, гексу, стеарин и пр.), причем пламя охватывает и горелку. Бензин в фитиле испаряется, пары нагреваются в колонке. Вырываясь из форсунки, они смешиваются в горелке с воздухом и сгорают; горелка при этом разогревается. Горелка медная (латунная), она обладает большой теплопроводностью и, будучи плотно соединена с колонкой, разогревает ее во время работы примуса. Нарушение плотности этого соединения — одна из частых неисправностей примуса. (Горелка может быть неплотно затянута на резьбе, резьба может быть сорвана, горелка согнута или надломлена. Все это нарушает тепловой контакт горелки с колонкой.) Колонка играет роль теплопровода, через который горелка разогревает бачок с бензином. Теперь испарение бензина происходит не только в колонке, но и в разогретом бачке. Давление в нем повышается, пары бензина устремляются по колонке. Вырываясь из форсунки, они| тонкой струей бьют в раскаленную чашечку горелки и еще больше разогреваются при этом, а горелку частично охлаждают. Струя бензиновых паров разбивается о чашечку горелки. Это необходимо для приготовления горючей смеси. Чашечка горелки неплотно соединяется с самой горелкой и иногда теряется. Без нее примус работать не может. Плотно крепить чашечку в горелке при помощи дополнительных приспособлений нельзя. Такое «исправление» нарушит термический режим работы горелки. Последний рассчитан очень тонко, даже скапливание нагара на горелке ухудшает работу примуса.

Бензиновые примуса должны работать при определенном температурном режиме. Это нужно учитывать при конструировании различных приспособлений для установки примусов и при переделке кожухов.

Примус, изображенный на рис. 21, плохо работает со снятым кожухом, который обеспечивает дополнительную теплоизоляцию и разогрев бачка. А вот два примуса такого типа, поставленные вплотную рядом, дополнительно разогревают друг друга, перегреваются и «идут в разнос» т.е. интенсивность горения непрерывно нарастает (примуса угрожающе «рычат»). В этот момент с ними не нужно обращаться грубо: выкидывать из палатки, затаптывать в снег; надо просто положить на перегретый бачок комочек снега, просунув сквозь вырезы кожуха, и примус сразу «успокоится». Летом надо аккуратно облить бачок холодной водой, не заливая при этом горелки.

На рис. 22 показан бензиновый примус с боковым расположением бачка. Он имеет механическое устройство для прочистки форсунки изнутри и не нуждается в примусных иголках. В рабочем положении примуса имеется свободный доступ к бензиновому бачку, и в случае необходимости его легко охладить.

Это очень удобный в работе и транспортировке примус, но стойки для установки кастрюли у него слишком низкие. При использовании кастрюли с широким дном пламя попадает на бачок и перегревает его. Правда, бачок имеет на этот случай специальный экран (экран нужно поднять в рабочее положение), однако его оказывается недостаточно. Стойки для кастрюли можно удлинить, сделать их выдвигающимися,

Коробка этого примуса может быть переделана для уменьшения веса, но только так, чтобы в рабочем положении примус был открыт со всех сторон.

Бензиновые примуса обоих типов снабжены предохранительными клапанами (в пробках бензиновых бачков). Пробка бачка, накидная гайка вентиля и форсунка должны быть плотно поджаты, сохранять герметичность.

Условие успешного пользования примусом — наличие подходящей посуды для растаивания снега и варки пищи.

Удачную конструкцию примусной посуды создал Ф.Нансен для лыжного путешествия к Северному полюсу в 1895 г. (рис. 23). Его «кухонный аппарат» намного увеличил коэффициент полезного действия примуса, и путешественники за 120 дней похода сожгли всего 20 л керосина (у них был керосиновый примус), т.е. менее 170 см³ в день, и имели горячую пищу и воду для питья в изобилии (на двоих).

Калорийность бензина и керосина приблизительно одинаковы. Экономичность примуса определяется полнотой сгорания горючей смеси и возможностью регулировки интенсивности горения. Современные малогабаритные бензиновые примуса, очевидно, не хуже примуса, который имел Нансен. В экспедиции Нансена примус сжигал в день до 85 г горючего на человека, но в практике современных спортивных путешествий такой экономичной работы примусов не достигают из-за отсутствия подходящей посуды.

Расчет количества горючего для похода можно сделать только на основании экспериментальных варок; причем условия эксперимента (температура воздуха, первоначальная температура горючего, обдуваемость ветром и пр.) должны соответствовать наиболее жестким поxодным условиям. Кроме того, нужно учесть, что горение примуса может ухудшиться (уменьшиться его к.п.д.). При наличии удобных и легких полиэтиленовых канистр для горючего современный бензиновый примус — наиболее легкий и удобный походный нагревательный прибор. Он вполне надежен и безопасен при внимательной и аккуратной эксплуатации, в противном случае стоит использовать керосиновые «хозяйственные» примуса. (Применение бензина в них недопустимо!)

Газовые нагревательные приборы проигрывают по весу бензиновым и керосиновым. Калорийность газа незначительно выше, чем у бензина и керосина, но для хранения газа нужны металлические баллоны, которые несравненно тяжелее тонкостенных полиэтиленовых канистр для бензина.

При умеренных и сильных морозах пользоваться стандартными газовыми приборами практически невозможно: давление газа в баллонах падает слишком сильно. Это вызвано температурой газа в баллоне, которая может быть значительно ниже температуры окружающего воздуха, потому что сжиженный газ переохлаждается при испарении, когда вентиль баллона открыт.

Переохлаждение газа тем заметнее, чем меньше емкость баллона. Возможно, что применение больших баллонов (на 5 кг газа и более) позволит создать походный газовый прибор, способный работать при самых сильных морозах. Газовых приборов с автоматическим подогревом баллонов (как у бензинового примуса) нет, да они и были бы слишком опасны*.

* Кустарное изготовление газовых приборов недопустимо. Использовать для горючего газа баллоны иного назначения опасно. Например, наполнение бутан-пропановой смесью плохо промытого кислородного баллона приведет к взрыву.

Если примуса (или газовые горелки) применяются для отапливания палатки, следует учесть, что при сгорании 1 кг углеводородного горючего (бензин, керосин, бутан, пропан и др.) образуется около 1,5 кг воды. Чтобы избежать дополнительного увлажнения палатки и добиться вентиляции, следует скомбинировать примус с палаточной печкой (устроить вытяжной шкаф), но термический режим работы примусов при этом нарушаться не должен. Вытяжной трубой стоит дополнить и кухонный аппарат. В походах, маршруты которых проходят частью в лесной зоне, частью в безлесье, приходится иметь и дровяную печку и примус. Здесь открываются интересные возможности их комбинирования.

Лыжи

Основное требование, предъявляемое к лыжам,— прочность.

Испытание их происходит во время тренировочных походов. Кроме того, каждая лыжа, опертая лишь пяткой и носком, должна выдерживать статический вес лыжника.

Вес лыжного снаряжения должен быть минимальным. Особенно важно это при троплении глубокой лыжни.

В зависимости от характера похода к лыжам предъявляются специфические требования.

В таежные походы по глубокому рыхлому снегу нужно брать широкие лыжи (80—100 мм): они меньше проваливаются. Часто на поверхности снега или в толще его бывает слой морозного наста, который держит человека на широких лыжах, а под узкими, беговыми, продавливается.

Лыжи для движения по рыхлому снегу, для спусков со склонов должны быть гибкими, особенно в передней части, перед носковым загибом — иметь «мягкий» носок. Под давлением набегающего снега лыжа должна отгибаться, «выплывая» носком на поверхность снега, а не уходить вглубь.

При троплении лыжни в глубоком снегу гибкость лыжи (и в носковой и в пяточной части) экономит много сил. Изгибаясь в снегу, она запасает энергию, а в следующий момент, распрямляясь, отдает ее при поднимании ноги. Напротив, жесткая лыжа запасает мало энергии, она тратит ее, сильно продавливая снег и под пяткой и под носком. В результате после тропящего лыжня остается более «рваная» — на перемещение снега затрачивается большая работа.

Если в горно-таежном районе вы хотите для удобства спусков закреплять пятки ботинок и загружать переднюю часть лыж, «мягкие» носки лыжам необходимы. Загруженный «жесткий» носок в рыхлом снегу настолько уходит вглубь, что лыжник резко останавливается даже на крутом склоне. Обеспечивая мягкость носка, приходится его утонять до 5 мм, и при этом только путем увеличения ширины лыжи можно сохранить необходимую прочность ее.

Очень хороши для сложных горно-таежных походов лыжи, которые в носковой части значительно шире, чем по всей длине. Именно такую форму имели старые горные лыжи еще во времена, когда горнолыжники спускались не только по специально подготовленным трассам.

Для движения по лесу через полузасыпанные снегом валежины и кустарник лыжи должны иметь носковый загиб высотой не менее 12 см. Еще встречаются старые лыжи, у которых носки заканчиваются узкими выступами — «шишечками». Это не старомодное украшение лыж, и спиливают их, придавая лыжам современный вид, зря. Шишечки увеличивают высоту носка, помогая лыжам въезжать на жесткие препятствия. К сожалению, сейчас такие походные лыжи не выпускаются.

В горно-тундровых походах, где движение происходит по плотному ветровому насту, а часто и по наледям, удобны лыжи с металлической окантовкой, хотя бы по внутреннему ребру. Для спусков по твердому плотному снегу (особенно если крепления позволяют закрепить пятку) нужны жесткие лыжи. Это легко объяснить на примере косого спуска или поворота к склону (рис. 24). Врезаясь в твердый склон только металлическим кантом, загруженный «мягкий» носок скручивается вокруг продольной оси лыжи, и кант соскальзывает.

Любые современные горные лыжи значительно жестче походных. Они хороши для путешествий в северных горах (Полярный Урал, Хибинские тундры и пр.), но вес их велик.

Мягкие лыжи лучше «держат» на плотном снегу, если носковая часть у них шире средней. Задники лыж должны быть также шире средней части.

Вот ширина лыж, хорошо зарекомендовавших себя на разнообразном снегу: в носковом загибе — 90 мм, в средней части — 68 мм, у задников — 78 мм. Очевидно, эти соотношения — результат большого практического опыта, но таких лыж, к сожалению, наша промышленность не производит.

Лыжи, скользящая поверхность которых облицована пластмассой, обязательно требуют в походе умелого применения лыжных мазей, так как иначе не обеспечивают упора для толчка ногой при ходьбе (сильная отдача).

Если рельеф маршрута прост, а снег плотный, можно идти на беговых лыжах, но качество их (прочность) должно быть самым высоким.

Ремонт лыж в походе сложен и отнимает много времени. К нему нужно подготовиться до выхода на маршрут.

В таежном походе сломанную лыжу удобно склеивать при помощи эпоксидных смол и стеклоткани. Материал, создаваемый из этих компонентов, известен под названием фиберглас, или стеклопластик. Для ремонта лыж годятся смолы только холодной полимеризации (ЭД-5, ЭД-6 и др.), т.е. затвердевающие при температуре 30—50° в течение нескольких часов после соединения с полимеризатором (обычно полиэтиленполиамин). Стеклоткань необходима чистая (стеклолакоткань не годится). Если ткань пропарафинена, необходимо ее прожечь.

Обломки лыж, промазанные свежеприготовленным клеем (отношение смолы и полимеризатора обычно 10:1), тщательно складываются.

Быстрый ремонт лыж («на ходу») требует заранее подготовленных металлических шин с готовыми отверстиями под гвозди (шурупы).

Крепления

В зависимости от условий проведения путешествия в снаряжении лыжника могут использоваться различные типы креплений, которые можно разделить на 3 группы.

1. Беговые крепления типа «ротофелло» — легки, жестко закрепляют носок ботинка и удобны в обращении. Применяются большей частью на недлительных и технически несложных маршрутах для передвижения по лыжне. В более сложных условиях сказываются не столько недостатки креплений, сколько недостатки ботинок, выпускаемых промышленностью под крепления такого типа. Эти ботинки очень низки и совершенно не защищают голеностопный сустав от растяжений и ушибов. При длительной эксплуатации и особенно при намокании ранты ботинок сминаются, отверстия в подошве разрабатываются, и крепления перестают держать. Ремонт и перестановка этих креплений в походных условиях затруднительны.

При первоначальной установке очень важно обеспечить правильное положение пятки ботинка, плотное прилегание ранта по всей длине щечек креплений и максимальное усилие на прижимной дужке.

2. Полужесткие (армейские и др.) крепления с носковыми щечками и охватом пятки натягивающимся ремнем* — пригодны для разнообразных условий и наиболее употребительны благодаря простоте и надежности. Ограничение хода носка ботинка вверх в этих креплениях достигается свободной установкой носкового ремня, металлическими рантодержателями или слегка подогнутыми внутрь щечками. Металлические рантодержатели допустимы только для ботинок с металлической оковкой ранта. Пяточные ремни (съемные или несъемные), «выжимающие» ботинок вперед, должны быть сшивными из двух слоев кожи. Съемные ремни при обрыве заменяются, несъемные подлежат немедленному ремонту, что очень неудобно. Съемные ремни в настоящее время не выпускаются, но легко могут быть изготовлены собственными силами с использованием накидных наконечников от старых ремней.

* Так называемые «универсальные» крепления с легким пружинным тросиком, с раздвижными щечками ненадежны и для походов не рекомендуются.

Для крепления со съемными ремнями важно прочное закрепление штифтов в щечках, а в креплениях с несъемными ремнями — подвижность всех клепаных шарниров и свободное перемещение трущихся поверхностей относительно друг друга. Благодаря подвижным внутренним щечкам в креплениях с несъемными ремнями бахилы меньше истираются.

Замок («лягушка») креплений вполне надежен, если заранее проверить все его оси и не слишком туго натягивать пяточный ремень.

После сезона и перед путешествием все ремни следует пропитать жировой смазкой при слабом нагревании: эта увеличивает срок их службы.

3. Крепления «кандахар», КЛТ и др. с пружинными стальными тросами, устанавливаемые на горных лыжах — тяжелы и применяются главным образом в горнолыжных путешествиях *. Необходимы запасные тросы, поэтому тросы с отдельной пружиной типа используемых в креплениях КЛТ предпочтительнее.

* См. Шимановский В. Горнолыжный туризм. ФиС, 1965.

Как правило, использование этих креплений для маршрутов с небольшой протяженностью горных переходов неоправданно. В промежуточных случаях целесообразны комбинированные конструкции: закрепление пятки специальными ремнями, которые обычно лежат в рюкзаке, а при необходимости устанавливаются на крючках сбоку лыжи с помощью колец. Для спусков с гор можно ставить тросы с натяжными устройствами от горных креплений, при полужестких креплениях в качестве основных.

Как для горных, так и для комбинированных креплений необходимы прочные ботинки с жесткой подошвой.

Тормозилы

Многочисленные конструкции тормозящих устройств страдают одним недостатком — они съемные. Заставить лыжи плохо скользить — дело нехитрое. Можно намазать их в мороз мазью для оттепели, подвязать снизу альпинистские кошки, навязать на скользящую поверхность веревок, ремней, лент. Но все это придется делать на морозе, на ветру, а потом в такой же обстановке снимать.

Практически при чередовании спусков и подъемов, даже не чаще одного раза в 2 часа, «переоборудованием» лыж не занимаются — поднимаются обычными способами.

«Легкосъемные тормозящие устройства» **, конечно, лучше «трудносъемных», но и их приходится надевать и снимать, нагибаясь с рюкзаком, или, задирая лыжу, возиться с ними на заснеженной лыже голыми руками, сняв рукавицы. Кроме всего прочего, тормозилы нужно носить в карманах одежды или рюкзака (последнее еще более затрудняет пользование ими).

** См. Шимановский В. Горнолыжный туризм. ФиС, 1965.

Закрепленные постоянно на охотничьих лыжах шкурки с жестким мехом (камосы) — тормозящее устройство. В практику спортивных походов камосы вошли странным образом — в виде съемных шкурок, и идея лишилась смысла. Применить постоянно закрепленные камосы в спортивных походах в горах непросто: на плотном снегу они быстро вытираются, трудно закрепить на лыже одновременно и шкурки и металлические канты. Но, тем не менее, иметь лыжи, которые бы постоянно тормозили «задний ход» и свободно ехали вперед, настолько заманчиво, что об этом стоит подумать. Камосные лыжи в сухую погоду скользят хуже деревянных, но это компенсируется гарантированным отсутствием отдачи. В оттепель камосные лыжи вне конкуренции.

Были попытки создать автоматическое тормозящее устройство в виде дверной петли. Пока они не достигли успеха.

Занимаясь конструированием тормозил, следует стремиться закрепить их на лыже постоянно. Они должны работать автоматически (кроме камосов, пока ничего не создано) или, в крайнем случае, приводиться в рабочее положение одним движением руки.

На рис. 25 изображена металлическая тормозила, постоянно закрепленная (шурупами) на лыже. Основу ее составляет готовая петля, одна из половин которой надставлена, изогнута по лыже в виде буквы «П» и снабжена тормозящей пластиной — «зацепом». В нерабочем положении устройство поднято и удерживается трением в шарнире петли (петля туго поджата).

Тормозила ставится на лыже сразу за пяткой ноги (по одной на каждую лыжу). Опыт показал, что такое ее расположение наиболее удобно при ходьбе вверх по склону. Зацеп несколько скошен по ходу. Угол его отличается от прямого на 15—20°, но не более, иначе при ходьбе по плотному снегу зацеп можно согнуть. Высота пластинки зацепа 35—40 мм, ширина — во всю лыжу. Зацеп удобно изготовить из дюралюминиевого угольчатого или таврового профиля. Подвижная часть замка должна быть сделана из пружинящей стальной пластины. Она отогнута так, чтобы при давлении на тормозилу снизу замок сам защелкивался.

Для приведения тормозилы в рабочее положение достаточно повернуть ее рукой или ударом лыжной палки. Чтобы защелкнуть замок, нужно наступить тормозилой на другую лыжу, на камень, поддеть ее штычком лыжной палки в отверстие 2. Чтобы открыть замок (убирая тормозилу), нужно отогнуть подвижную часть штыком лыжной палки (не наклоняясь) через отверстие 1.

Аналогичную тормозилу можно сделать значительно проще (рис. 26). Дело в том, что на зацеп тормозящая сила действует посредине его ширины и вдоль лыжи. Поэтому тормозила может не охватывать лыжу замкнутым кольцом, а нагрузка, передаваемая ею на лыжу (через крепящие шнуры), останется симметричной относительно продольной оси лыжи. Сил, выворачивающих тормозилу и расщепляющих лыжу, не возникнет.

Удерживается тормозила в рабочем положении потому, что ось вращения петли не совпадает с ребром лыжи. Но для того, чтобы тормозилу можно было опускать и поднимать, П-образная скоба должна быть достаточно гибкой. К ней приклепывается жесткий уголок зацепа.

Скоба на участке между двумя сгибами испытывает скручивающее усилие. При изготовлении ее из стальной пластины толщиной 0,8 мм ширина должна быть не менее 60 мм.

Тормозящие устройства предназначены для подъема в гору. Иногда их рекомендуют для спусков, «чтобы помедленнее ехать». Пользоваться на спусках тормозилами — далеко не лучший вид лыжной техники. Если же вы все-таки собираетесь спускаться на тормозилах, укрепите их в передней части лыжи, примерно посредине, между носком лыжи и ногой. Тогда легко при спуске выполнять поворот к склону — пятки лыж будут обгонять тормозящий участок.

Рюкзак

Обычно в лыжных походах используют альпинистский рюкзак конструкции В.Абалакова. Рюкзак достаточно вместителен и в то же время не мешает работе рук с лыжными палками. Размер его легко и просто регулируется стяжными ремнями (текстильными). Стяжные ремни и лямки фиксируются пружинными пряжками, которыми можно пользоваться не снимая теплых рукавиц. Рюкзак имеет три удобных кармана. В них могут поместиться все личные вещи- (за исключением теплой куртки и спального мешка). В этом случае они всегда под рукой; чтобы достать их, не надо разбирать рюкзак. Для защиты вещей от влаги удобно вложить в карманы рюкзака пакеты из полиэтиленовой пленки.

Правильно уложенный рюкзак хорошо сидит на спине, но укладка должна быть тщательной, что требует продолжительного времени,

Прежде всего нужно плотно набить нижние углы рюкзака, к которым присоединяются лямки. В них помещают небольшие мешочки с крупами, сухим молоком и другим плотным, но мягким грузом. Если в утлы загоняют мешочки с сахаром или другой жесткий груз, то они должны находиться сбоку и не доставать спины лыжника. Если недостаточно плотно заполнить углы, — лямки вытягивают их, рюкзак укорачивается по высоте и, увеличиваясь в толщину, отходит от спины.

Вдоль спинки рюкзака обычно укладывают спальный мешок, но можно уложить и жесткие предметы, лишь бы спинка приобрела вогнутую форму и не было выступающих углов. Например, можно уложить вдоль спинки большие овальные котелки или пару цилиндрических ведер.

Остальное пространство заполняется возможно плотнее, но по принципу: расположить тяжелые предметы в рюкзаке ниже и ближе к спине. Объемными вещами (теплая куртка, мешок с сухарями и пр.) нужно стремиться, во-первых, максимально увеличить высоту рюкзака, а во-вторых, прижать тяжелый груз к его спинке.

Каждое утро укладку приходится выполнять заново, даже если ничего из общественного груза на ночевке не понадобилось. Виной тому спальный мешок, уложенный вдоль спины (котелки или ведра), вынимая который нарушают всю укладку.

Содержимое рюкзака может состоять из множества предметов самой разной формы, жесткости, веса, и наивыгоднейшее расположение их — непростая задача.

Стремление упростить укладку привело к появлению станкового рюкзака, в котором груз давит не на спину человека, а на легкий металлический (деревянный, пластмассовый) каркас, который, в свою очередь, опирается на спину широкими, туго натянутыми ремнями. Уложить такой рюкзак проще.

В сложных зимних походах станковые рюкзаки применяют редко. Очевидно, причиной тому — недостатки конкретных конструкций, хотя станковый рюкзак имеет и принципиальный недостаток — станок отодвигает от спины центр тяжести рюкзака и, тем самым, увеличивает его опрокидывающий момент.

Удобным решением проблемы укладки мягкого рюкзака является применение специальных легких контейнеров для продуктов и других грузов. Контейнер — плоский ящик из фанеры, пластмассы, картона, по ширине и высоте плотно входящий в рюкзак и имеющий толщину примерно 200 мм. Особенно плотно контейнер должен заполнять нижние углы рюкзака, ближние к спине (те, к которым крепятся лямки). Контейнер наполняется тяжелым грузом, причем самые тяжелые предметы располагаются внизу. Если контейнер имеет плоскую стенку (обращенную к спине), то между ним и спиной прокладывается спальный мешок. Но можно соответствующей стенке контейнера придать такую форму, чтобы он прилегал к спине, и к тому же сделать эту стенку гибкой. Тогда спальный мешок в качестве прокладки не потребуется и центр тяжести рюкзака еще более приблизится к спине.

При наличии контейнера рюкзак укладывается в несколько раз быстрее. Вся укладка рюкзака, к примеру, может свестись к тому, чтобы поместить в него контейнер (он может и не выниматься из рюкзака), спальный мешок и теплую куртку.

Нарты

Пользуясь нартами, при благоприятных условиях можно пройти по равнине и пологим горным долинам расстояние, гораздо большее, чем если тащить груз на спине.

Рассчитывая на глубокий рыхлый снег, высоту нарт приходится увеличивать до 30 см (как предел), ширина колеи при этом должна соответствовать ширине лыжни. Но при таких соотношениях размеров нарты получаются неустойчивыми: на ходу они часто опрокидываются на бок. На подобных нартах груз необходимо располагать как можно ниже (тонким слоем). Чтобы груз при этом уместился, нарты приходится делать длинными — 2 м и более.

Увеличения устойчивости нарт достигают уменьшая их высоту. А чтобы грузовая площадка не тормозила о снег, ограничивают ее снизу парой лыж. Это могут быть запасные лыжи для ходьбы.

Подпрыгивая на неровностях из-за большой жесткости, нарты обычно переворачиваются. Таежные охотники, стараясь максимально увеличить устойчивость нарт, используют в качестве полозьев гибкие цельнотесаные лыжи, а все соединения стоек и грузовой площадки нарт делают мягкими, податливыми (ременные, веревочные крепления). Такие нарты «обтекают» бугры, амортизируют толчки и удары.

Есть опыт применения легких волокуш. В простейшем виде это — корыто из фанеры, тонкого дюралюминия и пр. Такие волокуши просты в изготовлении и легки по весу, но груз поднимают небольшой. Поэтому их приходится иметь в походной группе несколько штук. Если волокуша не перегружена, она легко «плывет» по снегу в углублении лыжни, но при благоприятной погоде нарты на лыжах все-таки скользят легче.

В походах по плотному снегу проблема нарт сильно упрощается. Здесь колея может быть любой ширины, а сами нарты — низкими (15 см). Устойчивость нарт теперь обеспечить легко, но требования к их прочности возрастают: испытывая резкие удары на застругах жесткого снега, нарты расшатываются.

Жесткие нарты приходится делать очень прочными, плотно затягивая все соединения болтами. Особенно трудно закрепить стойки нарт на лыжах-полозьях: места креплений расшатываются, расщепляя лыжу. Часто отламывается носковой загиб лыж, втыкаясь в крутой гребень заструга. Этому также способствует жесткость нарт.

У нарт большой грузоподъемности (50 кг и более) носковой загиб лыж желателен не менее 15—18 см. Можно, как и у лыж, для ходьбы поднять его при помощи «шишечек» (см. «Лыжи»). Иногда носки нартенных лыж укрепляют укосинами.

На рис. 27 показана одна из конструкций нарт. Основу их составляют две пары обычных (равнинных) лыж, П-образные стойки согнуты из дюралюминиевых трубок (в простейшем варианте — трубки от лыжных палок). Стоек не менее трех. Передняя и средняя крепятся к левой лыже как можно ближе друг другу. Так же максимально должны быть сближены на правой лыже точки крепления средней и задней стоек (см. рис. 27). При таком расположении стойки вместе с участками лыж образуют два жестких треугольника и лыжи жестко закрепляются одна относительно другой, хотя стойки могут крепиться к лыжам при помощи шарниров. Так это и делается трубки надеваются на уголки, согнутые из полосы дюралюминия (толщиной не менее 3 мм).

Чтобы соединение не разбивалось и не расшатывалось, сторона уголка, на которую надевается стойка, обматывается клейкой лентой, пластырем или полоской резины и плотно загоняется внутрь трубки (см. рис. 27).

Другая сторона уголка крепится к лыже при помощи винтов с потайными головками и гаек.

Винты загоняются со стороны скользящей поверхности лыжи, головки их несколько утапливаются в лыжу и заливаются эпоксидным клеем, БФ-2 и пр. Если лыжа профилированная, то сторона уголка выгибается в соответствии с формой ее поверхности и плотно подгоняется. Уголок крепится к лыже через тонкую резиновую прокладку двумя или тремя винтами. Винты должны располагаться все на одной линии вдоль лыжи, в противном случае отверстия для них могут значительно снизить прочность лыжи.

Груз на этих нартах опирается на две лыжи, положенные поверх стоек (или на две тонкие жерди). Их нужно расположить по бокам стоек, что резко уменьшит нагрузку, изгибающую стойки нарт, и значительную часть ее воспримет сам нартенный груз, благодаря своей жесткости (ящики, коробки, предметы снаряжения).

Лыжи, создающие грузовую площадку нарт, крепятся шнурами. Удобнее всего для этой цели капроновый шнур толщиной 4—6 мм. Требуется всего 3 м шнура. К нижним лыжам-полозьям шнур крепят в двух точках к каждой лыже, прочно привязывая к специальным петлям на отогнутых концах уголков. К верхним лыжам шнур крепят в трех местах к каждой лыже, обвязывая только вокруг лыжи (стойку не захватывают). Шнур туго натянут, всюду он идет почти параллельно стойкам нарт и так же, как стойки, обеспечивает неподвижность лыж-полозьев, фиксирует положение верхних лыж. Стойки наверху ничем не связаны друг с другом. Верхние лыжи могут перемещаться относительно стоек при изгибе лыж-полозьев. Нарты остаются гибкими. Они обтекают бугры и амортизируют удары на застругах. Лыжи, трубки-стойки, капроновый шнур, резиновые прокладки работают как рессоры.

В этих условиях и носки лыж-полозьев становятся прочнее, потому что удар о препятствие амортизируется не только носковым загибом, но и всей лыжей.

Установив на лыжах-полозьях три добавочных уголка, можно быстро менять ширину колеи нарт (на лыжню и на плотный снег).

Главный недостаток конструкции — отсутствие плотного настила на грузовой площадке и ограничивающих бортиков. Груз поэтому приходится упаковывать в ящики, коробки или в специальный нартенный мешок и привязывать к верхним лыжам.

Стойки из трубок согнуть довольно трудно. Проще изготовить их из дюралюминиевого равнобокого уголка (например, 20X20). Он удобно гнется путем расплющивания молотком одной стороны. Из такого профиля можно изготовить стойки и уголки (крепления к лыже) целиковые.

Три стойки из дюралюминиевого угольчатого профиля и некоторое количество винтов с гайками стоит иметь в походе в качестве аварийного снаряжения. При наличии их соорудить из лыж нарты для транспортировки пострадавшего — дело получаса.

Часто возникает вопрос: что лучше — тащить одни тяжело груженные нарты или несколько легких? Тяжелые нарты на плотном снегу, как правило, тормозят продвижение группы. При движении же по глубокому снегу они не помеха, так как скорость и так мала, а наличие нескольких легких нарт затрудняет организацию тропления лыжни. При движении по плотному снегу нарты могут быть даже на каждого лыжника — для его рюкзака. Но удобнее всего тащить по 15 кг груза в рюкзаках и по двое тащить 30-килограммовые нарты (имеется в виду общий вес груза по 30 кг на человека). При такой расстановке сил и расположении груза удобно с нартами преодолевать спуски и подъемы. Каждый из буксирующих лыжников тащит нарты за свою независимую лямку и тягу. Тяги — одинаковые по длине, и лыжники идут рядом (это удобно и приятно). На спусках, когда нарты начинают разгоняться, лыжники разъезжаются в разные стороны, пропускают нарты между собой и удерживают их за тяги уже сзади. Таким же способом удобно управлять нартами при спуске с поворотами.

При подъеме на крутой склон удобно по очереди, стоя на месте, подтягивать нарты. Пока один подтягивает нарты, другой поднимается сам и т.д.

ТЕХНИКА НОЧЛЕГОВ

Ночлег у костра

Если маршрут проходит по лесам и включает лишь несколько ночлегов в естественных условиях (особенно если не подряд), можно обойтись без палатки и печки, ночуя у костра. Такой ночлег очень приятен, но его устройство трудоемко и требует специальных навыков.

Для хорошего костра необходимо большое, обязательно сухостойное (валежник всегда сырой) дерево с прямым стволом. Лучше всего найти засохший на корню кедр или сосну: они горят очень ровно, светло и без искр; древесина их легка, что немаловажно при переноске крупных бревен. Хорошо горит лиственница (некрупную сухую лиственницу зимой легко спутать с сырой!) и ель, но древесина ели и особенно пихты в пламени костра рвется и «стреляет» угольками. Сухостой лиственных пород, пригодный для большого костра, как правило, не встречается.

Чтобы костер хорошо и устойчиво горел, горящие бревна должны почти плотно прилегать друг к другу, при этом происходит взаимный разогрев образующих щель поверхностей, а в узких зазорах возникает сильная вертикальная тяга. Рыхло уложенный костер или костер из кривых бревен хорошо гореть не может по тем же причинам, по которым немедленно гаснет вытащенная из сильного огня отдельная ветка.

Так как в бревнах горят только взаимно прилегающие стороны, остальная древесина является запасом топлива. Если бревна достаточно толсты, а зазоры между ними по мере выгорания не увеличиваются, костер может обойтись без какого бы то ни было «обслуживания» в течение многих часов.

Чем выше зона горения, тем лучше греет костер. Зона горения не должна загораживаться от сидящих у огня (например, костер из двух бревен, лежащих на земле параллельно и вплотную, не согревает).

Этими простыми соображениями объясняются наиболее распространенные конструкции больших костров. Самый простой и универсальный — костер из трех бревен (рис. 28).

Бревна берутся длиной до 2,5 м, в зависимости от требующихся размеров костра. Трех бревен диаметром 35 см и более хватает на всю ночь. Чем тоньше бревна, тем больше их нужно и тем чаще приходится их подкладывать. Бревна должны быть ровные, тщательно очищенные от сучков. Если снег глубок и разгребать его до земли нецелесообразно, костер укладывается на настил не менее чем из трех толстых бревен валежника (или сырых), уложенных вплотную друг к другу по всей длине костра, или на коротких обрубках, положенных поперек костра в возможно большем количестве.

Сначала кладут два нижних бревна и на них зажигают мелкий хворост, уложенный по всей длине. Третье бревно (обычно самое толстое) кладут на пылающий хворост. Можно укладывать и нижние бревна на костер из хвороста, горящий на настиле. Сухие смолистые бревна загораются очень быстро.

Сгорая, верхнее бревно под своей тяжестью опускается, автоматически регулируя зазоры. Нижние бревна выгорают меньше, но изредка приходится сближать и их, чуть приподняв верхнее бревно. Если верхнее бревно начинает гореть неравномерно и зависает, опираясь на отдельные невыгоревшие участки, его слегка поворачивают вокруг оси (топорами, несильно врубаемыми в торцы, как можно быстрее, чтобы не повредить топоры).

Вариант другой конструкции костра напоминает «пушку» в городках (рис. 29) : к сидящим у огня обращены горящие торцы костра из трех бревен, уложенного на лежащее поперек толстое бревно. По мере сгорания бревна передвигаются в сторону сидящих.

Сложнее соорудить костер из двух бревен. Используются бревна длиной не более 2 м, желательно сосновые. Они должны быть тщательно и ровно протесаны с одной стороны на 2—3 см. Как показано на рис. 30, бревна удерживаются толстыми сырыми кольями, связанными попарно сверху или укрепленными как-либо иначе. Устройство настила не обязательно. Разжигают костер сухими щепками, пучками мелкого хвороста и берестой, плотно уложенными в горизонтальный зазор, высота которого регулируется клиньями. Когда костер разгорится, клинья удаляют. Устанавливают этот костер вдоль ветра. Горит он неярко (почти тлеет), но длительно; особенно удобен костер из двух бревен для ночлега маленькой группы. Из Одного сухого ствола обычно можно устроить не менее двух отдельных костров такого типа.

Любой костер укладывается под острым углом к ветру, группа располагается вдоль костра с наветра, сзади натягивается наклонный тент (см. рис. 30). Тент защищает от ветра и снега, отражает лучи костра и несколько удерживает согревшийся воздух. Если тента нет или идет густой снег, можно устроить из жердей, веревок и лапника «крышу», заднюю и наветренную стенки. Если костер расположить перпендикулярно направлению сильного ветра, за тентом может создаться разрежение, и дым костра заполнит все пространство между огнем и тентом. Чтобы искры и угольки не попадали на спящих, вдоль костра хорошо установить вертикально тонкую металлическую сетку.

Костер греет исключительно за счет лучистой энергии, как солнце. Поэтому место для отдыха нужно устраивать так, чтобы око максимально освещалось костром и чтобы лучи его падали на спящих возможно круче. Для этого зона горения костра должна быть несколько выше спящих, а лапниковая подстилка слегка наклонена к костру. При костре из трех бревен ближайшее нижнее бревно должно быть наименьшим из трех, чтобы не загораживать от спящих свет углей.

Трудоемкость устройства ночлега у костра требует четкого распределения и разумной последовательности работ. Так как условия ночевки и длительность отдельных операций всегда различны, наилучшая организация работы определяется руководителем группы на месте. При этом нужно следить, чтобы основное внимание обращалось на работы, длительность которых определяет общую затрату времени на устройство лагеря, и чтобы параллельно велись все необходимые работы.

Лесные ночлеги в палатках

Ночлег в пригородном лесу категорически исключает какое бы то ни было повреждение живых деревьев. Независимо от глубины снега делается яма до земли, в которой разводится костер из сухих сучьев. Над костром протягивается кусок металлического троса, удлиненный веревками, привязываемыми к деревьям. Ведра с водой или снегом подвешиваются на трос крючками.

Разгребать снег под палатку не стоит: это трудоемкая и неблагодарная работа, не дающая никакого выигрыша в «тепле» снизу и связанная с возможностью докопаться до пней, кочек, валежника и т. д. Площадку для палатки нужно как можно плотнее утоптать лыжами, не снимая рюкзаков.

Для «пригородных» ночлегов пригодны любые палатки с дном (палатки без дна требуют или лапника, или плотного снега). Во всякой палатке создается собственный «микроклимат» — нагретый воздух, теплопроводность которого мала, застаивается в закрытом объеме и обеспечивает более высокую, чем за стенкой палатки, температуру. В штилевую морозную погоду разность температур составляет 5—7°С в обычной палатке и значительно больше — в двуслойной. Зашита от холода снизу поэтому важнее, чем сверху. Если палатка отапливается, это различие становится еще более заметным. Нужно учитывать и то, что под тяжестью лежащего человека теплая подстилка сжимается, теряет часть инертного воздуха и становится более теплопроводной.

Если дно палатки газонепроницаемо, гигроскопичная подстилка может намокнуть или примерзнуть к дну за счет постепенного скопления в теплоизоляционном слое паров воды. Предпочтительнее, чтобы влага выделялась в объем палатки и либо удалялась из него естественной вентиляцией, либо конденсировалась в виде инея, который потом просто стряхивается. Это достигается, например, использованием резиновых матрацев, полиэтиленовой пленки поверх гигроскопичной подстилки — все это обеспечивает относительно высокую (выше точки росы) температуру непроницаемого для водяных паров слоя подстилки.

Вообще борьба с увлажнением — одна из основных проблем палаточного быта, особенно в палатках из прорезиненной ткани. Наиболее радикально эта проблема решается применением печек.

Печка не только согревает воздух; она нагревает излучением и подсушивает всю внутреннюю поверхность палатки и непрерывно удаляет увлажнившийся при повышенной температуре воздух за счет тяги. Зажигая утром печку на час-полтора, можно с комфортом одеться, обуться, позавтракать, сложить часть рюкзаков и заодно избавиться от накопившихся за ночь инея и сырости (дрова и растопку, разумеется, нужно подготовить с вечера).

В палатках с дном используются подвесные печки. Подвешиваются они или на натягиваемом независимо от палатки металлическом тросе, или к коньку палатки, если он специально приспособлен для этого. В первом случае трос пропускается через торцовые стенки палатки в отверстия диаметром около 100 мм, заделанные стягивающимися рукавами длиной около 200 мм, — благодаря этому колебания палатки не передаются на трос и печка может висеть неподвижно даже при сильном ветре. Усиленный конек для подвески печки может быть изготовлен так: по «хребту» палатки, изнутри и снаружи в несколько слоев прошивается прочная лента (корсажная лента, брючная тесьма, фитиль типа применяемого для абалаковских рюкзаков), суммарная прочность на разрыв должна быть не менее 200 кг. Петли для оттяжек делаются непосредственно из верхнего слоя лент, а к нижнему слою крепятся кольца для проволочных подвесок печки и шнур для просушки под конькам, в самой горячей зоне, небольших предметов снаряжения. Такой конек можно натягивать как угодно сильно, не боясь порвать ткань палатки.

Даже в относительно просторной палатке с печкой свободного места немного, и важно организовать «быт», чтобы не «тонуть» в разнообразном имуществе.

Для освещения палатки используют самодельную свечу большого диаметра, сделанную из нескольких обычных (из 2—3 фитилей скручивается большой фитиль и подвешивается в стеклянной банке нужного размера; в банку заливается расплавленный парафин, а после застывания парафина банку разбивают). Такая толстая свеча ярко горит и даже немного согревает воздух, устойчива и не дает потерь парафина; используя обычную свечу, ее следует натереть мылом. Оно создает «бортик», не позволяющий стекать расплавленному парафину.

Ночлег в таежном лесу отличается от «пригородного» прежде всего использованием лапника. Устройство больших костров при наличии печки необязательно.

Ночлег в безлесье

Открытые бело-снежные районы северных гор и тундры знакомят с колоритом полярных стран, открывают решительному лыжнику тайну очарования Севера.

Но до последнего времени, владея только техникой лесных ночлегов, основное количество спортивных групп лишь ненадолго покидало лесные долины, неизменно скатываясь для ночлега опять вниз. Не говоря уже об ограниченных возможностях таких групп, спуск в непогоду при отсутствии видимости опасен.

Умение оборудовать безопасный ночлег вне леса в условиях сильной пурги по-новому открывает путешественникам северные районы. Из царства губительной пурги они превращаются в красивейшие дороги, мощенные плотным снегом.

Снежная стена и палатка

Для изготовления снежных кирпичей пользуются одноручными пилами (обычными плотницкими ножовками) или длинными тонкими кухонными ножами. Длина инструмента должна быть не менее 35 см. В путешествиях, маршрут которых в значительной степени проходит в безлесье, инструмент для резки снега должен иметь каждый участник. Кухонный нож, в специально изготовленных ножнах, удобно носить на поясе.

Чтобы вырезать удачные кирпичи, нужно прежде всего подобрать участок хорошего «строительного» снега. Если снег слишком рыхлый (лыжи оставляют след глубиной более 0,5 см), кирпичи получаются непрочные, вынуть большой кирпич не удается. Если снег чрезвычайно плотный (нога в ботинке совсем не оставляет следа), то режущий инструмент идет в нем с большим трудом, а кирпичи из такого снега часто раскалываются, когда их вынимают. Хорош для строительства снег, в котором кухонный нож идет легко, одним режущим движением, а при осторожной ходьбе по снегу ботинок почти не оставляет следа.

Исследования показали, что наиболее прочен самый плотный снег, с удельным весом 0,4—0,5 г/см³ *. Такой снег с трудом пробивается острием лыжной палки. Выпилить из него кирпич чрезвычайно трудно, и вес его был бы очень велик.

* Снежный покров, его распространение и роль в народном хозяйстве. Изд. АН СССР, 1962

Наивыгоднейший для строительства снег практически распознается так, как указано выше. Участки снега с разной плотностью бывают там, где ветровой поток неоднороден. Если в данной местности (в данный момент) плотность преобладающего снежного покрова не удовлетворяет требованиям, участок подходящего снега следует искать вблизи крупных камней, перегибов склона, застругов и прочих неровностей.

На поверхности выбранного участка снега копается яма (обпиливается ножовкой и выбивается ногами) размером 100Х100 см и глубиной 40 см. Стоя в яме, выпиливают из ее краев кирпичи. Вынимая кирпичи, яму удлиняют в траншею протяженностью 3—5 м и шириной 1 м. Теперь кирпичи выпиливают вдоль длинной стороны траншеи, обпиливая каждый кирпич уже только с двух сторон (рис. 31). Обычно кирпич легко отделяется при ударе ногой вдоль предполагаемой нижней грани. Иногда под верхним слоем плотного ветрового наста залегает очень рыхлый перекристаллизованный и частично испарившийся снег (почти пустоты). В этом случае удобно, отделяя обпиленный кирпич, надавить на него сверху.

Участок снега, намеченный для выпиливания кирпичей, топтать ногами не следует, так как, даже если снег заметно не придавливается, происходят внутренние нарушения целостности слоев.

Если направление ветра стабильно, ветрозащитную стену устанавливают от палатки на расстоянии высоты стены или несколько большем. При этом стена нарушает ветровой поток, и на палатку обрушиваются беспорядочные струи воздуха, подсушивая полотнища ее и сдувая с них снег. Суммарная ветровая нагрузка на палатку здесь невелика, но местные динамические напряжения опасны и требуют высокой прочности соединений (швов, петель, оттяжек) и рациональной конструкции их.

Если предполагается смена направления ветра (например, когда палатка стоит на развилке долин), то стену ставят ближе к палатке, охватывая ее с двух или трех сторон. Стена «держит ветер» даже в том случае, если он дует со стороны палатки, поэтому с четвертой стороны стену ставить не приходится. Правильно построенная снежная стена из достаточно плотных кирпичей надежно стоит и в сильную пургу.

На практике мы убедились, что и очень сильный ветер не сдвигает прямоугольный кирпич, так как при взаимном скольжении пористых шершавых поверхностей снега возникает большое трение. Если кирпич имеет форму куба или прямоугольного параллелепипеда, лежащего на большей грани, то перекатить его через ребро ветер не может. Каждый кирпич в отдельности устойчиво сопротивляется ветровой нагрузке. Но, кроме того, вскоре после постройки стены кирпичи смерзаются (стыки между кирпичами соединяются взаимно внедряющимися кристаллами снега, растущими на свежем срезе кирпича). При защите от ветра 4—8-местной палатки устойчивой формой стены является цилиндрическая поверхность с четвертью дуги окружности в основании. Высота стены не должна превышать 2 м (обычно 1,5 м). Края стены сходят на нет «лесенкой».

Удобно строить стену из кирпичей с верхней гранью 60X30 см и высотой 30 см. Верхняя грань — самая плотная, прочная сторона кирпича (она образована поверхностью наста), при строительстве кирпичи ставятся на нее.

Кирпич с размерами 60X30X30 см весит 13—16 кг. Один человек легко его переносит. В большинства случаев снег позволяет изготовить кирпичи указанного размера, и тогда стену складывают из пяти-шести поясов. Каждый пояс (включая первый) выкладывается из кирпичей, положенных верхней гранью вниз. По окончании каждого пояса он ровно срезается сверху так, чтобы на каждом кирпиче образовалась плоская площадка, удобная для опоры кирпичей следующего пояса.

Кирпичи должны быть одинаковой длины. Соседние кирпичи стыкуются внутренними вертикальными ребрами. Каждый кирпич верхнего пояса должен опираться на два соседних кирпича нижнего — перекрывать стык. Если некоторые отклонения в длине кирпичей привели к неправильному взаиморасположению стыков, кирпичи следует раздвинуть, и здесь можно допустить широкие щели, лишь бы кирпичи перекрывали друг друга. Щели не ухудшают ветрозащитных свойств стены (основная энергия ветра гасится «дырчатой» стенкой) и не нарушают ее прочности.

Иногда встречается плотный ветровой наст, толщина которого не превышает 5—10 см, а ниже расположен перекристаллизованный сыпучий снег. В этом случае можно изготовить кирпичи лишь в виде тонких плит. Если прочность плит невелика, приходится складывать из них стену так, как указано выше, и это занимает много времени. Но если удается выпилить плиты размером 100X70 см или еще больше, то можно построить стену, ставя их на ребро. В этом случае вертикальные швы должны плотно подгоняться. Плиты несколько наклонены внутрь дуги стены и контактируют верхними углами. Стену выкладывают из двух поясов, и идет на нее всего 10—12 плит.

При устройстве лагеря следует остерегаться распространенной ошибки — установки палатки в углублении «карьера», оставшегося от вынутых кирпичей. Этим стремятся сэкономить время и труд. Но эффект получается обратный, так как выпилить лишний десяток кирпичей проще и быстрее, чем выравнивать дно карьера и ставить палатку на рыхлом, сыпучем снегу. Последнее чревато большими неудобствами для обитателей палатки. Даже если палатка с пришитым полом, снег пересыпается, под ним образуются бугры, ямы. Но основное неудобство подобной планировки в том, что сильно сокращается фронт работ (число одновременных операций).

От способности быстро построить ветрозащитную стену уже во время непогоды зависит безопасность группы!

Место для палатки выбирают как можно ближе к карьерам, где вырезаются кирпичи. Желательно ставить ее на ровной поверхности очень плотного снега, плотнее, чем снег для кирпичей. В непосредственной близости от палатки не должно быть крупных камней и скал: они помешают креплению оттяжек и исказят картину ветрового потока. Дополнительная защита от ветра при наличии снежной стены не играет существенной роли. Палатку, поставленную между камнями, сильно засыпает снегом. В горах при выборе места для лагеря необходимо учитывать возможность схода лавин, опасность обрушивания снежных карнизов, влияние рельефа на перемену направления ветра. При движении же по тундре практически можно остановиться на ночлег не сворачивая с курса, разыскав подходящий для кирпичей снег на ходу. После остановки группы важно как можно быстрее заложить несколько карьеров. Имеет значение ориентирование сторон кирпича по отношению к направлению наклонных слоев в толще снега, особенно если поверхность его в месте закладки карьера наклонна. Мы можем рекомендовать лишь экспериментальный выбор расположения карьеров, поэтому после остановки группы резкой кирпичей занимается возможно большее количество участников.

Если в группе восемь человек, то из восьми заложенных карьеров оставляют три наиболее удачных. Во всех трех карьерах необходимо изготавливать кирпичи одинакового размера.

После изготовления примерно 20 полноценных кирпичей можно начинать строительство стены. Три человека продолжают пилить и вынимать кирпичи в карьерах. Четверо носят кирпичи и ставят их на стену, а один сдвигает кирпичи по стене, окончательно устанавливая, подрезает поверхность уложенных поясов и руководит всей работой. Последний, верхний, пояс стены можно строить из «некондиционных» кирпичей, полученных при закладке карьеров, и из обломков.

Тренированная, схоженная группа строит стену и ставит палатку за полчаса и быстрее.

При постановке палатки важно сначала укрепить пол, тогда ее не унесет. Если палатку надуло ветром, держать нужно только за нижние веревки (идущие от пола), а верхние бросить. Иногда крепление оттяжек в снегу представляет некоторые трудности. Если снег глубокий и плотный, оттяжки просто крепят на лыжах, воткнутых задниками в снег до креплений. Скользящая поверхность при этом обращена к палатке, и лыжа отклонена от палатки так, чтобы между ее верхней частью и веревкой был тупой угол. Веревка крепится к лыже ниже крепления, не выше уровня снега (желательно ниже). Каждую коньковую веревку (при двускатной палатке, особенно если она стоит торцовой стенкой к ветру) лучше крепить на две лыжи, перекрещивающиеся на уровне поверхности снега под углом 45—90° в плоскостях, перпендикулярных веревке. Веревка крепится за обе лыжи в месте их перекрещивания.

Если лыжа уходит в снег меньше чем на 60 см, то боковые оттяжки лучше крепить тоже двумя лыжами (если хватает лыж). При глубине снега 30—50 см поверх оттяжек перед лыжей (вплотную к ней) кладется снежный кирпич. Кирпич нужен тяжелый (или несколько поставленных друг на друга кирпичей общим весом 30—40 кг и более).

Если глубина снега меньше 30 см, но не менее длины штыка лыжной палки (от острия до кольца), оттяжки крепятся на палках. Две лыжные палки втыкаются в снег остриями до колец, под углом 45—90° друг к другу в плоскости, перпендикулярной оттяжке. Штык одной палки проходит в кольцо другой. Веревку привязывают под кольцами за оба штыка или за один, но дальний от палатки. Поверх веревки перед палками ставятся снежные кирпичи. Кирпичи плотно стоят на кольцах, придвинуты к палкам и отгибают их от палатки. Палки несколько врезаны в кирпичи (см. рис. 31).

Если глубина снега менее 15 см, то оттяжки крепятся: к лыжам и палкам, лежащим на земле и прижатым снежными кирпичами, к камням (как летом в горах). Можно привязать веревку к небольшому камню, а его придавить снежными кирпичами. Палатка может устанавливаться и на бесснежном участке, но по соседству в надувах и сугробах обычно можно найти снег для изготовления необходимого количества кирпичей.

Снежная хижина

«Иглу», или снежные хижины, строят канадские эскимосы. В ту счастливую для них пору, когда цивилизация еще не дотянулась до эскимосских владений, многие племена не знали зимнего дома, кроме иглу, и вполне удовлетворялись им и в качестве постоянного жилья и для ночлегов в пути.

Иглу — купол из снежных кирпичей. Каменные своды в южных странах были воздвигнуты задолго до нашей эры. Сводчатая конструкция — это замечательная находка строительной мысли человека. Но каким образом сводчатые купола появились в Арктике? Перекочевали они с юга или самостоятельно открыты талантом эскимосов? Как бы то ни было, но идея свода из снежных блоков великолепна! Построить купол из камня — долгий и тяжелый труд, а из снега в пути строят дом для одного ночлега. Снег легок: «кирпичик» с размерами 90Х60Х20 см без труда поднимает один человек. Строительный блок из снега легко режется ножом, а в стене сооружения упрочняется. Датский путешественник — этнограф Кнуд Расмуссен пишет, что в одиночку эскимос за три четверти часа сооружает снежную хижину для своей семьи (очевидно, на 3—4 человека)*.

* Расмуссен К. Великий санный путь. Географгиз, 1958.

Расмуссен рассказывает о снежных поселках с крытыми переходами между постройками, о целых архитектурных ансамблях, возводившихся эскимосами с поразительной быстротой, о больших хижинах. Вот одно из его описаний: «В главном жилье... могли легко разместиться на ночь двадцать человек. Эта часть снежного дома переходила в высокий портал вроде «холла», где люди очищали с себя снег... К главному жилью примыкала... светлая пристройка, где поселились две семьи. Жира у нас было вдоволь, и потому горело по 7—8 ламп одновременно, отчего в этих стенах из белых снежных глыб стало так тепло, что люди могли расхаживать полуголыми в полное свое удовольствие».

Хорошая палатка и ветрозащитная стена в какой-то мере удовлетворяют лыжника в северном походе, но специальных зимних палаток в продаже нет, самостоятельное изготовление их сложно и обходится дорого, и ни одна самая совершенная походная палатка не обеспечивает комфорта снежной хижины.

Снег, уплотненный ветром, в два-четыре раза легче льда. Значит, до трех четвертей объема кирпичей снежного свода занимает воздух. Такой заключенный в мелких ячейках воздух неподвижен и плохо проводит тепло. Снежный кирпич похож на кусок пенопласта и обладает высокими теплоизоляционными качествами. Но теплоемкость снега значительна, и поэтому построенную в сильный мороз хижину необходимо основательно прогреть. Когда зажигают огонь в хижине (примус, газ и пр. ), ее внутренняя поверхность, снежная, шершавая, быстро оплавляется теплым воздухом, становится более гладкой; и сразу таяние прекращается — гладкая ледяная пленка уменьшает теплообмен. Эта пленка делает хижину теплее, она же упрочняет свод и не дает забелить снегом одежду, если неосторожно прислониться к стене.

Бич зимней палатки — влага. Чем теплее палатка, тем больше в ней сырости. Если нет уверенности в прочности палатки, снежную стену необходимо ставить к ней вплотную. Палатка будет лучше защищена от ветра, и снег, частично засыпая ее, предохранит от ударов пурги. Но сильный снегопад придавливает палатку. В ней становится тесно, вентиляция нарушается, и влага от дыхания и приготовления пищи, скапливаясь, пропитывает одежду, спальные мешки и пр. Снежный же свод хижины впитывает влагу, как промокательная бумага, даже если хижина нагрета слишком сильно (например, железной печкой), и в хижине сухо.

Казалось бы, хижина с комнатной температурой внутри должна быстро растаять, но это не так. Для таяния нужен избыток тепла в слое снега. Снег у внутренней поверхности свода, имея температуру 0°, соприкасаясь с теплым воздухом, может и не таять, потому что охлаждается снаружи хижины, через толщу снежных стен. Допустим, охлаждение идет медленнее, чем разогрев. Тогда внутренний слой снега начинает таять, но стена, намокая, легче «пропускает холод» снаружи (т.е. быстрее отводит тепло изнутри), и таяние замедляется или прекращается совсем. Снежный купол автоматически сопротивляется таянию при разогреве изнутри. Конечно, при слабом морозе и безветрии нагретая до комнатной температуры хижина растает, зато сильный мороз или ветер, за день измучив лыжника в пути, ночью будет охранять стены его жарко натопленного снежного дома от растаивания.

В общем же, теплопроводность снежного купола мала, и плюсовую температуру в хижине поддержать легко, часто для этого хватает тепла, выделяемого спящими людьми.

Хижина обеспечивает безопасность путешественникам.

Расмуссен пишет, как однажды в снежном поселке его пригласили в гости в другую хижину. Была сильная пурга, и все взяли с собой ножи, чтобы, если заблудятся, выстроить для ночлега новую хижину.

В безлесье группе лыжников даже на короткое время рискованно разделяться, если общая палатка — единственная надежда на спасение в пурге.

Трудно заранее предусмотреть все возможные случаи разделения, но каждый может всегда иметь с собой снеговой нож и, умея строить хижину, будет в безопасности. Хижину поставить несколько дольше, чем палатку со стеной, но по утрам, когда сворачивание обмерзшей палатки и водворение ее в рюкзак требует до получаса утомительного труда на ветру, когда укладку рюкзаков в любую погоду приходится заканчивать вне укрытия, снежная хижина сэкономит не только время, но и силы и нервы. Уложив все вещи в тепле хижины и вырезав большой вход, вы можете выехать из нее прямо на лыжах, с рюкзаком на спине.

Через несколько дней похода палатка обычно настолько обледеневает, что, независимо от первоначального веса, палатка на восьмерых согнет вас 30-килограммовой тяжестью (если ее не сушить специально). Для строительства же хижины требуются три больших ножа общим весом меньше 1 кг.

Но самое главное достоинство хижины — надежность. Сколько раз, просыпаясь в палатке, бешено бьющейся на ветру, мы с волнением ощупывали лежащую рядом одежду — даже защищенная стеной палатка может не выдержать ударов пурги. Самая же сильная пурга в хижине и не слышна. Снежные кирпичи срастаются так же, как на ветрозащитной стене, но, кроме этого, хижина еще смерзается от разогрева изнутри. Мы спокойно залезали на крышу хижины втроем. Говорят, хижины выдерживали белых медведей *.

*Стефанссон В. Гостеприимная Арктика. Географгиз, 1948.

Первое описание собственного опыта постройки хижины дал В. Стефанссон. Он говорит, что это очень просто «хотя в обширной полярной литературе постройка снежных хижин изображается как нечто непостижимое для белых, доступное лишь национальному таланту эскимосов». Стефанссон приводит слова Шеклтона: «... в Антарктике нет эскимосов, которых мы могли бы нанимать, как это сделал Пири, чтобы они строили для нас снежные дома». В Антарктиде Роберт Скотт надеялся, что благодаря изобретению двойной палатки «исчезнет настоятельная необходимость в разрешении проблемы снежных хижин, хотя мы и будем продолжать работу в этом направлении». А несколько позже он пишет о зимней экспедиции в условиях шестидесятиградусных морозов: «Никогда еще человек из цивилизованного мира не бывал в подобных условиях, имея единственной защитой парусиновую палатку» *.

* Последняя экспедиция Р.Скотта. Географгиз, 1955.

Далее он говорит, что Амундсен хотя и испытал температуру —62°С во время экспедиции к Северному магнитному полюсу, «но следует помнить, что с ним были эскимосы, которые каждую ночь строили ему ледяной дом».

Стефанссон пишет: «... представляется курьезным, что до последнего времени это искусство считалось непостижимым»**. Но сам он, напечатав в 1907 г. статьи о том, как нужно строить хижину, самостоятельно выстроил ее лишь в 1914 г. Очевидно, трудности освоения хижин объективны в условиях полярного похода; непрерывная спешка вперед, максимальная моральная напряженность — в такой обстановке экспериментирование нелегко дается.

** Стефанссон В. Гостеприимная Арктика. Географгиз, 1948.

И Стефанссон пишет: «... у меня сделался легкий приступ снежной слепоты, а ночью перед нами предупредительно раскрылась полынья, что дало лишний повод для остановки. Таким образом представилась долгожданная возможность применить.... познания о постройке снежных хижин... »

Но, построив иглу один раз, Стефанссон уже постоянно пользовался ими для ночлега в зимних походах. Правда, последователи его нам не известны.

В спортивных походах мы пытались овладеть искусством строительства иглу, но не смогли. Удалось построить хижину, лишь специально приехав на Север для этой цели. Теперь же мы пользуемся хижинами для ночлега в пути.

В хижине легко устроить снежную лежанку, покрыв ее подстилками или надувными матрацами, и сидеть свесив ноги. Кухня удобно располагается в снежной нише, ниже уровня спящих. На стенах можно соорудить полочки для мелких вещей, светильников. Можно врезать в стену двойное окно из любого прозрачного материала, но и без того утреннее солнце проникнет через снежные стены мягким светом разных оттенков. Ночью одна свеча, зажженая в хижине, ярко озаряет белоснежный свод, и этот свет пробивается через более тонкий слой снега на стыках кирпичей. В морозной темноте ночи хижина светится паутиной размытых линий. «Храм праздничной радости среди сугробов снежной пустыни», — сказал об иглу Расмуссен.

Начиная постройку хижины с диаметром основания (внутренним) 2 м и более, нужно стремиться вырезать кирпичи возможно большего размера (до 90X60X20 см). Такой кирпич весит 25—30 кг.

Основная задача — выбор строительного снега. Его выбирают так же, как и для стены, но теперь особенно тщательно.

После того, как изготовлено десятка два хорошим кирпичей, у карьеров (как можно ближе) выбирают место для хижины. Стремятся поставить ее на ровной поверхности сугроба, с толщиной снега 1 м и более. Это, нужно для устройства входа ниже уровня пола.

При помощи лыжной палки очерчивается круг диаметром, например, 2,2 м (первую, «учебную», хижину следует строить такого размера). Это хижина на четверых, и будем считать, что строят ее четверо. Один пилит кирпичи, двое носят и ставят их на постройку, четвертый строит хижину изнутри — подгоняет кирпичи по месту, окончательно устанавливая их.

В первом ряду кирпичей (они устанавливаются снаружи вдоль очерченной линии) два-три соседних кирпича срезаются по спирали. По этой спирали, начиная с получившейся ступеньки, наращивается стена хижины (рис. 32). Уже первый ряд кирпичей ставится наклонно под углом 25° к вертикали. До высоты 1,1 м форма маленькой хижины близка к конусу, но должна быть небольшая выпуклость (гарантирующая от вогнутости). Когда участок постройки над кирпичом № 1 достигнет указанной высоты, кирпичи начинают ставить с несколько большим наклоном, но за целый виток спирали наклон увеличивается лишь на 5° (становится 30°).

Следующие витки (1,5—2) ставятся с возрастающим наклоном. Наклон выбирается с таким расчетом, чтобы к высоте стены 1,6 м он достиг 45°, а диаметр незастроенного отверстия хижины при этом был бы равен 0,5 м. Это отверстие закрывается замыкающей постройку угловатой плитой. Одним из своих углов она обязательно должна опираться на последний кирпич (плита может быть и треугольной).

Чем больше хижина, тем меньше должен быть наклон первого ряда кирпичей и выше «коническая» часть постройки. Чем больше опыт строителей, тем ближе может быть форма иглу к полусфере (рис. 33).

Купол иглу устойчив. Кирпичи-блоки имеют толщину 15—20 см, и потому внешняя грань их больше внутренней. Чтобы провалиться внутрь хижины, каждый кирпич должен раздвинуть соседние, но это невозможно, так как купол замкнут.

В процессе постройки хижины каждый очередной кирпич (например, № 17), будучи правильно установлен, не требует дополнительной поддержки на время, пока следующий кирпич (№ 18) еще не поставлен. Для обеспечения устойчивости в процессе постройки хижина как раз и складывается по спирали. Вновь поставленному кирпичу (№ 17), чтобы упасть, нужно либо сдвинуть свою опорную грань, чему препятствует большое трение, либо подвинуть предыдущий кирпич (№ 16), что невозможно, пока неподвижны все ранее установленные кирпичи.

Снежный кирпич обладает особыми механическими свойствами, и при постройке хижины надо руководствоваться следующими правилами:

1) все кирпичи хижины должны контактировать друг с другом внутренними ребрами (точнее, участками снега вблизи них); щели между кирпичами должны расширяться по толщине купола, наружу хижины (см. рис. 32);

2) контактирующие ребра должны лежать в «верхней» грани кирпича (образованной поверхностью ветрового наста); кирпичи ставятся «верхней» гранью внутрь хижины;

3) при установке каждый кирпич (например, № 17) контактирует с нижними (№ 8 и 9) двумя точками (малыми участками), максимально отстоящими одна от другой (точки А и Б);

4) с предыдущим кирпичом (№ 16) кирпич (№ 17) контактирует одной точкой (В). Заметное сближение хотя бы двух из трех точек контакта лишает кирпич опоры;

5) перед подачей очередного кирпича (например, № 18) на стену ему придают форму трапеции, подрезая боковую грань так, чтобы его угол a был равен углу b кирпича, установленного предпоследним (№ 16);

6) угол b каждого кирпича (например, № 17) подгоняется по углу a последующего кирпича (№ 18), когда тот уже поднят на стену, и так, чтобы обеспечить точку контакта (В) в соответствии с пунктом 4;

7) окончательная установка каждого кирпича (например, № 18) производится с одного раза (двигать кирпич вперед-назад нельзя, так как он истирается).

Поставленный углом (около точки Б) и несколько выдаваясь наружу хижины, он придвигается к установленному кирпичу (№ 17) и с поворотом вокруг точки Б сверху плотно загоняется на место.

Вновь полученный вертикальный стык несколько подается внутрь хижины легким постукиванием ладони; внутренняя поверхность хижины выравнивается, и стык уплотняется еще больше. При этом свободный угол (Б) кирпича (№ 18) остается несколько сдвинутым наружу хижины, с тем чтобы подать его внутрь при окончательной установке следующего кирпича (№ 19);

8) все вертикальные стыки перекрываются кирпичами следующих рядов;

9) в процессе строительства хижины два-три кирпича должны перекрывать по два стыка (например, кирпичи № 27 и 33), иначе с уменьшением диаметра незаостренного отверстия кирпичи будут укорачиваться, опорные точки А и Б сблизятся и в верхних рядах кирпичи потеряют устойчивость;

10) щели между кирпичами могут быть большими, главное, чтобы каждый кирпич правильно контактировал с соседними.

Заделывая горизонтальные щели, верхние кирпичи нужно срезать так, чтобы щели превратились в полочки, затем лопатой на полочки-щели насыпается рыхлый снег; он надежно закупоривает их*. Щели должны быть закрыты толстым слоем снега.

* В литературе неоднократно упоминается о том, что эскимосы «затирают» щели рыхлым снегом, но этот прием нам освоить не удалось — щели закрывались слишком тонким слоем снега.

Для удобного размещения в хижине любого размера необходимо соорудить к ней пристройку. Большие хижины делают с двумя и тремя пристройками (рис. 34), что значительно увеличивает их «жилплощадь».

Стефанссон рекомендовал для входа в хижину выкапывать тоннели ниже уровня пола. Преимущества такого входа очевидны, но трудоемкость его сооружения настолько велика, что для походных хижин мы его не применяли.

Гораздо легче выкопать вход в виде траншеи. Глубина ее 1 м, длина 1,5—2 м, ширина 0,5—0,6 м. Сверху траншея перекрывается снежными плитами. Но для маленькой походной хижины, проще прорезать в стене круглый вход на уровне пола и закрывать его рюкзаками. Можно, пользуясь современными материалами, изготовить специальную легкую дверь (например, надувную, из прорезиненной ткани, или складную, из кусков пенопласта). Ее нужно тщательно врезать в хижину, чтобы не было щелей.

Выше уже говорилось, что овладеть навыками постройки хижины во время похода трудно. Нужно заниматься этим специально, и тогда на обучение вполне достаточно двух дней.

Однажды построенной хижиной могут пользоваться многие группы. Например, в начале зимы отстроить хижины-приюты на часто посещаемых перевалах Хибинских гор (Кольский полуостров), чтобы в них можно было укрыться от непогоды (рис. 35).

Большие хижины могут служить лыжникам базой в горах.

Однажды в яркий весенний день мы вырезали в хижине много больших окон и, «остеклив» их полиэтиленовой пленкой, окунулись в солнечное тепло на белоснежной веранде.

Пугаясь «сложности» постройки иглу, пытаются соорудить снежный домик с вертикальными стенами и снежным потолком на перекрытии из лыж. Попытка полезна: строители быстро убеждаются, какая это трудная и неблагодарная задача. Хуже, что многие авторы настоятельно рекомендуют «домики»... ни разу их не построив.

Кольцевую или овальную стену (угловатую построить гораздо труднее) реально перекрыть лишь брезентом, но его легко срывает ветер.

По сравнению с иглу, любое комбинированное сооружение менее надежно, более трудоемко и холодно. Правда, сооружать стены и перекрывать их брезентом научиться легче, чем строить иглу, но тренировка все равно нужна.

ДВИЖЕНИЕ

Лесные маршруты

Глубокий рыхлый снег — основное препятствие при движении в тайге.

В сильный снегопад во время оттепели при глубине лыжни 15 см движение уже затруднено, даже если удается, хорошо подобрав лыжные мази, избежать подлипа.

После теплого снегопада в мороз снег смерзается, становится тяжелым и жестким, но проваливается под лыжами, так как замерз рыхлой массой слегка сцепившихся больших хлопьев. Такой снег неприятен для лыжника, но можно с успехом использовать способ тропления «перешагиванием». Он заключается в том, что ненагруженная лыжа выдвигается как можно дальше вперед, по поверхности снега, и только после этого вес лыжника переносится на нее. Другая нога, в свою очередь, разгружается и так же «шагает через снег».

В оттепель такой лыжный шаг не годится: снег будет подлипать, и, как это ни трудно, придется, загружая лыжи, с силой давя на них, скользить, преодолевая сопротивление мокрого тяжелого снега.

Когда после продолжительной оттепели без снегопадов наступает морозная погода, раскисший снег замерзает крепкой коркой. Такой морозный наст может выдерживать лыжника с рюкзаком, и тогда в тайге открыта дорога путешественникам. Весной морозный наст образуется из-за суточных колебаний температуры и дневной инсоляции. В каждом лесном районе весной есть время, наиболее удобное для лыжных путешествий. Поздней весной иногда лучше двигаться ночью и рано утром, пока еще не раскис морозный наст, а спать днем — на солнце.

В морозный снегопад, без ветра снег ложится легким сухим пухом. Слой до 15 см такого свежего снега, лежащего на морозном насте, не затрудняет движения группы. Техника лыжного хода остается такой же, как на лыжне, и один человек может подолгу идти впереди, не сменяясь.

При глубине лыжни от 20 до 30 см, как правило, лыжню тропят «перешагиванием». Тропящий тратит энергии значительно больше идущих сзади и должен часто сменяться. Лыжня после него получается неровная, «рваная», и идущий вторым тратит много сил на ее выравнивание.

Сильный лыжник не должен прокладывать лыжню дольше других хотя бы уже потому, что идущему за ним придется приступить к троплению, устав от долгого выравнивания лыжни. Обычно при троплении «перешагиванием» смену тропящих устанавливает руководитель группы, подавая команду каждому из них.

При глубине лыжни свыше 30 см тропить «перешагиванием» не удается (ногу приходится поднимать слишком высоко, шаг укорачивается). Приходится «пропахивать» снег, при этом нужно стремиться максимально удлинить шаг и сколько возможно скользить на лыже.

При глубине лыжни 50 см тропить очень тяжело. Скорость движения может быть менее 1 км/час. Каждый тропящий проходит обычно не более определенного количества шагов, установленного руководителем группы, и сменяется без команды. На таком тяжелом снегу передний работает изо всех сил и быстро сменяется.

Лыжня глубиной 50 см бывает относительно редко: в узких засыпанных снегом долинах речек и ручьев, на границе леса в долинах. Такие места следует по возможности обходить.

С тяжелым грузом пробивать глубокую лыжню не рационально. Если участок короткий (2—3 км), следует оставить груз и пробить лыжню налегке. Несмотря на удлинение пути в три раза, такой прием может сильно сэкономить время. Есть еще способ тропления — «челнок»: каждый, приступая к троплению, снимает рюкзак, а потом возвращается за ним.

Если глубокую лыжню приходится тропить целый день или несколько дней подряд, стоит разделиться на две группы. Одна группа, основной груз передав товарищам из другой группы, идущим сзади по готовой лыжне, пробивает лыжню, неся сильно облегченные рюкзаки. Даже с легкими рюкзаками скорость тропления редко превышает 2 км/час. Идти так медленно по лыжне с тяжелым рюкзаком трудно, поэтому несущим груз приходится делать частые привалы. Тропящие работают без остановки. Через определенное время участники меняются ролями.

После остановки на ночлег часть группы занимается разбивкой бивуака, а остальные без рюкзаков продолжают тропление иногда даже в течение 3—4 часов.

Несмотря на все это, часто приходится довольствоваться дневным переходом всего лишь в 10 км и меньше.

При прокладывании маршрута в лесной зоне придерживаются речных долин. В большинстве случаев удобно идти прямо по льду рек. Путь по малым рекам очень извилист, но даже крутые повороты реки срезать по густому лесу нерационально. Исключение составляют верховья малых рек, покрытых очень толстым слоем снега, и речки, изобилующие завалами. Завалы, встречаясь иногда через каждые 50—100 м, делают переход по реке совершенно невозможным.

При движении по густому лесу днем скорость может; быть менее 1 км/час, а в темноте совсем ничтожна. В середине зимы нужно выходить с ночлега еще в утренних сумерках, чтобы использовать для движения каждую минуту светлого времени. Останавливаться на ночлег приходится засветло, так как найти сухое дерево при свете фонаря в густом лесу трудно.

Нужное направление в лесу в пасмурную погоду определяется исключительно по компасу. Обычно с компасом работает один человек, идущий в конце группы и не участвующий в троплении лыжни. Он видит впереди себя группу и, принимая за линию движения направление на тропящего, дает поправки по компасу, командуя: «Лево», «Право». Команды надо стараться подавать в момент, когда тропящий заканчивает обход очередного препятствия (путь лыжника в лесу гораздо извилистее, чем путь пешехода).

Выдерживая направление по компасу, приходится двигаться на водораздельных участках. Если на карте обозначены озера и болота, предпочтительно пересекать водораздел по ним. На болотах в середине зимы редко встречаются незамерзшие участки (они распознаются по запаху гниения, поднимающемуся пару, желтой окраске снега). Чаще встречается вода под снегом на льду больших озер, выступающая под давлением льда. Она не представляет опасности, но движение затрудняется из-за подмерзания лыж. Открытых полыней и слабого льда следует опасаться в местах впадения в озера рек и ручьев.

При движении по озеру нужно следить по карте за такими местами и проходить их с большой осторожностью.

Пересекая водораздел и не видя обозначенных на карте ориентиров, нужно выбрать такое направление движения, чтобы ошибка была однозначной. На рис. 36 изображен вариант выхода в верховья реки, текущей вдоль линии движения. В данном случае заведомо сделана ошибка влево, чтобы, перейдя водораздел, не гадать, где находится речка, и не «гулять» в разведку, тропя лыжню, а уверенно двигаться всей группой вправо (разведка зимой в лесу отнимает во много раз больше времени, чем летом).

После нескольких дней похода по лесу (вдали от населенных пунктов и дорог), выходя в населенные места, можно встретить санный след. На десятки километров тянется он порой от деревень. Это зимой вывозят с покосов заготовленное с лета сено. В лесу, в кустарнике сено цепляется за ветки, и видно, в какую сторону его везли,— в той стороне и деревня.

В лесной зоне значительно труднее, чем в горах, найти правильный путь. В сомнительных случаях лучше заночевать и не спеша обдумать обстановку. Чем большее расстояние пройдено наугад, тем труднее бывает определиться.

В лесной зоне чаще всего двигаются по рекам. Снег, как правило, здесь мельче и плотнее (особенно на больших реках), чем в лесу и на просеках. Ориентировка на реке сильно упрощается.

В зависимости от скорости течения, количества воды и силы морозов реки могут быть перехвачены, льдом лишь в отдельных местах (и замерзшими только вдоль берегов), могут быть замерзшими, но с большим количеством полыней по всему течению.

На широких реках полыньи обычно остаются лишь под высокими берегами, на внешней стороне излучин, на быстрине. Большие реки зимой — удобные дороги для лыжников, но линию движения на них нужно выбирать в обход быстрин, на поворотах; этот путь, кстати, и короче (рис. 37). Опасно проходить по льду узкие каньоны и места, где на карте обозначены пороги.

Идя по узкой реке, изобилующей полыньями, приходится непрерывно переходить от одного берега к другому по ледяным мостам. В туристской литературе существуют рекомендации идти с расстегнутыми креплениями и нести рюкзак на одной лямке (чтобы легче было вылезать провалившись). Но тропить лыжню с расстегнутыми креплениями нельзя, а носить тяжелый рюкзак на одном плече и еще работать при этом лыжными палками вряд ли возможно. Подобными рекомендациями, может быть, и можно воспользоваться при эпизодическом пересечении опасного места, но и в таком случае стоит не полениться и исследовать опасный мост лыжнику без рюкзака, застрахованному на веревке (но на застегнутых лыжах, чтобы, провалившись, не лишиться их).

Если скорость течения в реке и количество воды таково, что провалившийся в воду может быть утянут под лед, пересекать снежные мосты можно только в связке, с соблюдением интервалов между всеми участниками, достаточных для удержания на веревке провалившегося.

Если при движении в связке приходится тропить глубокую лыжню, то делать это нужно одной или двумя связками по два человека в каждой. Груз тропящих несут остальные участники, которые могут идти по трое и четверо на одной веревке, но обязательно в связке, так как бывает, что ледяной мост рушится и под замыкающим.

Двигаясь по реке, постоянно определяют местонахождение группы по карте, по характерным поворотам реки, по притокам. Идя вниз по реке, разыскивая притоки, приходится оглядываться назад, потому что притоки. обычно впадают под острым углом и при взгляде по течению реки сливаются с лесистыми берегами.

Если нет достаточно подробной карты, приходится вести глазомерную съемку реки для того, чтобы потом отождествить ее с имеющейся картой-схемой.

Съемку нужно вести на ходу так, чтобы не задерживать нормального движения группы. Пользование специальными, даже простейшими инструментами (визирная линейка, транспортир, масштабная линейка, измеритель) практически невозможно; в мороз и ветер и карандаш держать и отпускать арретир компаса приходится не снимая рукавиц.

Съемку ведет один человек. Он идет последним и при троплении лыжни средней глубины легко успевает за группой. Инструменты (планшет, компас, карандаш) подвешены каждый на отдельном шнурке у него на шее.

Планшет — лист плотного картона 250X150 мм, привязанный за середину. В конце дня (на бивуаке) составленный абрис можно перерисовывать с планшета в тетрадь, а планшет очистить резинкой. Можно крепить на планшете каждый день новый лист бумаги, но в снегопад бумага размокает и рвется, а защитить планшет ничем нельзя: он должен быть открытым и под рукой.

Компас — с веревочной петлей на рычажке арретира.

Край планшета ориентируется по основному направлению реки (оно берется предположительно или с карты-схемы) и по ходу группы, например юго-запад.

Желательно определить и записать на планшете в виде таблицы расстояния, которые группа (в данной обстановке) проходит за 1, 2, 3 минуты и т.д. ... до 10 минут.

Очередной предмет для визирования вперед по линии движения выбирается на ходу и показывается тропящим лыжню. Также на ходу решается вопрос о расстоянии, пройденном от предыдущей точки стояния (по часам, на память, на глаз, оглядываясь назад и пр.), и на ходу оно наносится на планшет.

По компасу определяется направление на юго-запад, обозначенное на планшете, и только теперь съемщику следует остановиться и прочертить это направление лыжной палкой на снегу. Повернуться лицом к предмету визирования и развернуть одну из лыж прямо на него. Затем, держа планшет перед грудью и глядя сверху одновременно на планшет, на нарисованную на снегу линию «юго-запад» и на развернутую по линии визирования лыжу сориентировать планшет и провести от точки стояния линию, параллельную нацеленной лыже. Теперь, разворачиваясь в нужную сторону (не затаптывая линию «юго-запад»), нужно направлять лыжу на характерные точки берегов и наносить их таким же образом на планшет, одновременно запоминая контуры берегов (расстояния определять на глаз, откладывать их на планшете без линейки, глядя на линейный масштаб, прямые линии рисовать от руки параллельно нацеленной лыже). Перед тем как двинуться дальше, на планшете над точкой стояния следует записать отсчет минут по часам. (По часам рационально отсчитывать расстояния не менее 300 м, но каждый час необходимо помечать время на абрисе). Контуры берегов по нанесенным точкам грубо очерчиваются на ходу.

Чем уже река, тем труднее вести съемку. Особенно трудна съемка лесных дорог, но при отсутствии хорошей карты это единственный надежный способ ориентировки.

Путешествуя в таежной зоне, нужно внимательно изучать по карте гидрографию района. Нужно четко представлять принадлежность рек к тем или иным бассейнам основное направление долин, их характер. Смехотворных случаев долбления льда в реке для определения направления течения быть не должно.

В районах северных гор обычно на 100—200 м выше дна долины (в верхнем течении рек) на склонах кончается лес, и рыхлый снег сменяется плотным ветровым пластом.

Часто удобнее двигаться не по дну долины, а срезать углы по склонам хребтов. На рис. 38 изображен участок реки, где, несмотря на крутые подъемы и спуски, двигаться по склонам гораздо выгоднее, чем следовать низом долины.

Если нужно свернуть в приток реки, то удобно задолго до притока начать траверсирование склона, особенно если идешь вниз по реке.

Безлесье

Плотный ветровой наст на открытых местах бывает часто идеален для лыжного бега. За обычный ходовой день (8—9 часов) удается пройти до 50 км.

На плотном снегу (или на готовой лыжне) руководитель группы должен выбрать правильный темп — в соответствии с возможностями группы. Особенно важно правильно распределить груз между участниками похода. Распределение должно соответствовать силе участников. Это важнейшая обязанность руководителя группы.

В северных районах иногда (чаще в очень сильные морозы) поверхность снега бывает такой твердой и шершавой, что деревянные лыжи совсем не скользят, а лыжные мази не держатся. Тогда легче идти пешком, даже если снег слегка продавливается под ногами.

Основное препятствие при движении в безлесье — ветер. Идти против него иногда просто не удается. Лыжи разъезжаются, порывы ветра валят то одного, то другого лыжника, и группа практически не продвигается вперед, хотя каждый в отдельности мог бы идти. Тогда следует двигаться под небольшим углом к ветру (20—25°), но не обычной колонной, а «лесенкой», прячась от ветра друг за друга. При таком построении лыжи не мешают сократить интервалы между людьми до полуметра, и при этом создается реальная защита от ветра.

Впереди ставится самый сильный лыжник, он и определяет темп продвижения группы.

При сильном ветре в спину по плотному снегу, по наледям рек, по льду озер скользят очень быстро, но группа растягивается, и только при свете дня, отличной видимости и устойчивой погоде можно решиться на это. При плохой видимости для группы движение по ветру опаснее, чем против ветра,— растеряться. Темп движения в этом случае должен быть очень медленным.

Руководитель группы должен одновременно видеть всю группу. Для этого ему удобно было бы идти сзади, что, однако, недопустимо: он может потерять управление группой.

Руководитель идет в передней части колонны (чаще первым) и, постоянно оглядываясь, пересчитывает участников. Никто не имеет права обогнать руководителя, как бы сильно ни гнал вперед порыв ветра. Если возможно, следует установить прямую звуковую связь с замыкающим (передача сигнала по цепочке недопустима). Видимые сигналы (взмах рукой, лыжной палкой и пр.) неприменимы: при плохой видимости их легко спутать с непроизвольными движениями лыжника (так же, как легко перепутать замыкающего с другим участником даже на расстоянии одного десятка метров).

Во время сильной поземки при движении по ветру лучше связаться веревкой (вспомогательной альпинистской веревкой или любым шнуром прочностью не менее 200 кг). Веревку достаточно закрепить на верхних кольцах рюкзаков направляющего или замыкающего и пропустить в кольца рюкзаков остальных участников.

На каждого участника должно приходиться не менее 6 м веревки. Чтобы веревка не путалась под ногами (не попадала под лыжи), ее обычно подбирают руками в кольца и распускают по мере надобности. Свободное скольжение веревки в кольцах рюкзаков позволяет регулировать ее длину одному человеку — замыкающему, который и держит ее все время в натяжении. Замыкающим ставится самый сильный лыжник в группе. Поддергивая веревку, он подает сигналы направляющему для остановки, изменения темпа, изменения направления при движении по компасу.

Но указанный способ связки гарантирует только от потери участников (от рассеивания группы сильным порывом ветра, отставания и пр.), он пригоден лишь на местности с ровным безопасным рельефом и не может применяться для страховки человека от падения с крутого склона или обрыва.

Если есть опасность падения, связки должны быть организованы по всем правилам альпинистской методики охранения на веревке. При видимости примерно 50 м и менее отдельные связки должны быть соединены между собой десятиметровыми концами репшнура.

Когда сильный снегопад сопровождается сильным ветром (пурга), плотность летящего снега бывает настолько велика, что трудно дышать, видимость днем сокращается до десятка метров, а снег пропитывает одежду, забивается в малейшие щели в ней.

Обычно пургу пережидают в укрытии. Выходя в безлесье, каждая группа должна быть морально подготовлена к пурге и уметь во время нее быстро выстроить укрытие. Иногда установка лагеря трудно дается даже опытной группе, имеющей на своем счету не одну пургу, встреченную вдали от жилья. Но неизмеримо труднее сняться со стоянки, свернуть лагерь во время пурги.

Стоит ли продолжать движение после начала пурги, ведь за один день далеко не уйдешь (скорость мала), а остановившись на ночлег, вряд ли выйдешь снова — придется ждать окончания пурги?

Двигаться во время пурги очень сложно, и вопрос о целесообразности движения должен решаться ответственно.

Часто приходится продолжать движение, чтобы уйти из-под лавиноопасных склонов. Иногда заманчиво пройти перевал и добраться до леса, где можно продолжать движение в любую погоду. (Но бежать от пурги в лес, не умея построить лагерь наверху, очень опасно). И, наконец, во время спасательных работ движение во время пурги может быть необходимо.

Основное правило во время пурги — ни минуты не двигаться наугад. Стоит один раз потерять представление о местонахождении — и определиться уже невозможно. Естественно, что во время пурги в горах можно двигаться лишь имея подробную карту.

Предполагая приближение пурги, нужно тщательно определить точку стояния группы, выбрать линию дальнейшего движения и метод ориентировки.

Все методы ориентировки при отсутствии видимости основаны на определении направления склона, которое лыжник (ничего не видя, кроме стрелки компаса) чувствует ногами. Человек способен таким образом ощущать даже очень малые уклоны.

Поднимаясь по безлесной долине к перевалу, нужно двигаться по руслу реки, ручья. Если река незаметна (нет наледей, нет ярко выраженной береговой террасы), нужно двигаться по самому дну долины (по линии падения воды). Для отыскивания дна долины приходится идти зигзагом, поочередно отклоняясь на левый и правый склоны.

Линия движения в пургу должна гарантированно проходить ниже обрывов, указанных на карте; кроме того, первые двое должны двигаться в связке по всем правилам техники страховки в горах. Особенно опасно во время пурги движение по ветру!

В пургу легко заблудиться даже в самой простой местности и при наличии подробной карты. Поэтому вы можете спокойно двигаться только сознавая, что в любой момент можно остановиться и построить надежный долговременный лагерь, имея для этого все необходимое (палатку, мешки, обогревательные приборы, горючее, продукты питания, ножи и пилы для резки снега и пр.).

Пурга в горах может начаться внезапно. Всякие разведки в безлесье должны быть так снаряжены, чтобы участники их могли самостоятельно пережить пургу. Совершенно недопустимы случаи ухода от группы в безлесье одного или нескольких людей без необходимого снаряжения для ночлега в непогоду. Без снаряжения человек в пургу беззащитен!

Обстоятельства встречи разделившейся в безлесье группы очень трудно заранее предусмотреть — все зависит от погоды. Вывод напрашивается сам собой — двигаться по возможности всей группой, со всем снаряжением, избегая дробления ее. В этом случае тренированной группе пурга нестрашна.

Часто в горах выше границы леса при ярком ровном освещении не видно рельефа. Вы можете сделать шаг и неожиданно упереться в склон крутого бугра или занести ногу над обрывом и не подозревать об этом. Чистый снег в рассеянном свете при отсутствии теней скрывает неровности, нивелирует рельеф. Край обрыва бывает совершенно невидим. Оттенок и освещенность снега одинаковы и над обрывом и внизу, в той части долины, куда проектируется луч, идущий из вашего глаза и скользящий по краю обрыва. В этом случае часто выручает какой-нибудь камень в долине. Когда до падения остается один шаг (буквально), камень вдруг становится видимым где-то далеко внизу; черный камень, и вы понимаете что стоите над пропастью.

Рассеянное освещение возникает, когда днем солнце светит сквозь слой тонких облаков, при сильном похолодании, из-за взвешенных в воздухе кристаллов инея (солнце видится большим красным пятном), когда поземка высоко над головой вуалирует солнце.

Но ведь обычная пасмурная погода тоже характерна рассеянным светом. Тут-то частично и разрешается загадка «белой мглы» — необходимо не только рассеянное освещение: оно должно быть еще и очень ярким. Освещенность должна достигать такой величины, когда зрачки глаз суживаются до предела и пропускают очень узкий пучок лучей. Глаз теперь, как сильно диафрагмированный фотообъектив, «рисует» изображение с большой глубиной резкости (одновременно резко изображает и близкие и удаленные предметы). Это свойство оптических систем (в частности глаза) в данном случае подводит нас, затрудняя определение ближнего и дальнего плана, еще более нивелирует видимый рельеф. Под воздействием яркого рассеянного света расстраивается стереоскопическое восприятие даже близких предметов. Спичечный коробок, только что кинутый на снег, был однажды принят за «трактор далеко в долине».

Иногда ярким «затуманенным» солнечным днем рельеф под ногами виден хуже, чем в безлунную ночь.

Помогут ли светозащитные очки, ведь они уменьшают видимую освещенность? Да, уменьшают, но одновременно они дополнительно сглаживают разницу в яркости участков снега, и без того слишком малую для построения изображения. Обычные темные очки редко помогают. Следует применить поляризационные светофильтры, причем сделать их вращающимися в оправе очков.

Иногда, идя по ровному склону, можно не заметить наступления «белой мглы» и обнаружить ее, лишь выйдя на край обрыва (в лучшем случае). Нужно научиться распознавать это явление по характеру освещенности и при опасном рельефе двоим впереди группы двигаться в связке.

Пока единственный надежный способ распознавания рельефа — закидывание вперед темного предмета на веревке (кусок дерева, обледенелая рукавица и пр.) хотя бы на 10 м. Предполагая близость обрыва, нельзя, подходя вплотную, подбирать закинутый предмет рукой, — следует пройти половину расстояния до него и, подтянув его на веревке, закинуть снова, возможно дальше. При «белой мгле» даже очень слабый лыжный след хорошо подчеркивает рельеф. Поэтому, если движение вперед сопряжено с чрезмерной опасностью, всегда есть возможность вернуться по своему следу.

На краях горных плато, на острых гребнях, над обрывами каньонов рек, над ущельями перевалов часто висят снежные карнизы — громадные сугробы метелевого снега, нависающие над подветренными склонами иногда на 10 м и более.

Снег, даже самый плотный, пластичен. Под собственной тяжестью карнизы прогибаются вниз «языками». Ветер наметает новый снег на них сверху, увеличивая толщину нависающей части карниза, и карниз многотонной снежной массой обрушивается. Падают карнизы и от изменения структуры снега (перекристаллизация и разупрочнение его), от резких колебаний температуры, от мокрого снега и дождя.

Обрушиваясь на крутые склоны, засыпанные толстым слоем снега, карнизы могут срывать лавины или сами, разгоняясь, нести в себе большую разрушительную силу. Двигаться по склонам и по дну долины под висящими карнизами опасно.

Часто карнизы перегораживают выход на перевал (или спуск с него). Подниматься или спускаться через карниз нельзя. Большие карнизы всегда нужно обходить, даже если они висят над пологими склонами. Прежде чем начинать спуск через подозрительный перегиб склона, нужно рассмотреть его со стороны, пройдя поверху влево или вправо. Это обычно возможно на вогнутых краях плато (характерная форма перевалов).

Иногда края плато со всех сторон ограничены снежными карнизами. Только в отдельных местах есть проходы на плато. Они хорошо видны снизу и совершенно невидимы сверху. Выходя на плато и не будучи уверенным в том, что удастся найти безопасный, спуск, нужно заметить место подъема на плато. Снег может быть настолько плотным, что лыжного следа совсем не остается. Не останется следов и от пешего хода. Зато при ходьбе на кошках остаются следы — дырочки от зубьев кошек. На старом снегу их долго не заметает свежий снег.

Можно заметить направление спуска от хорошо приметного большого камня, находящегося в непосредственной близости. Фиксировать место спуска, засекая направление на окружающие вершины, нельзя: во-первых, потому, что видимость может пропасть; во-вторых, карманный компас не позволяет визировать на удаленные вершины так, чтобы не ошибиться в пределах 10 м. Во всех случаях лучше переночевать на плато, чем спускаться наугад.

Двигаясь к краю плато (или вблизи края, или по узкому гребню), даже при хорошей видимости можно легко выйти на карниз (ведь длина его неизвестна). В северных горах, где снега мало, где он сдувается с плато и хребтов, можно рекомендовать правило: не приближаться к краю обрыва далее, чем видны под ногами камни. Чистый снег на краю плато — чаще всего висящий карниз.

Спуски и подъемы

По глубокому снегу на равнинных лыжах (ботинках, креплениях) с тяжелым рюкзаком с горы спуститься очень трудно. А если склон крутой и зарос густым лесом с подлеском, то, пожалуй, лучше не ехать, а спускаться ступающим шагом — «лесенкой».

В очень глубоком тяжелом (не пушистом) снегу, утопая в нем по колено, лыжник может медленно съезжать, тормозя согнутой ногой, загребая снег коленом. Для такого спуска нужны очень мягкие лыжи с широким податливым носком, чтобы они, прогибаясь, стремились «всплыть» в снегу. Жесткие, в частности обычные горные, лыжи будут зарываться в снег, «втыкаться» носками.

При таких спусках обычная техника поворотов и торможения неприменима: о современной технике поворотов на равнинном снаряжении и говорить не приходится, но даже и старую упоровую технику использовать нельзя.

Небольшое изменение направления можно обеспечить переступанием, но и то не на слишком глубоком снегу и практически лишь на скорости пешехода. Что же касается экстренного торможения, то для этого просто садятся в снег (и поступают при этом вполне разумно).

Выручает старый поворот «телемарк». Его давно не применяют горнолыжники (это справедливо), но туристами он забыт незаслуженно. Выполняется «телемарк» на лыжах с открепленной пяткой, техника его проста, ею легко овладеть даже в походе (рис. 39).

При повороте, например, влево делается широкий выпад правой ногой, сильно согнутой в колене. Почти всю тяжесть лыжник переносит на правую ногу, левая нога выпрямлена и максимально отодвинута назад. Левая лыжа прижата носком к правой, а пятка ее сдвинута внутрь дуги поворота. Правая нога стоит на лыже всей ступней, при этом колено ноги максимально пригибается к лыже. При входе в поворот правая нога вместе с лыжей сильным вращательным движением направляется в сторону поворота. Она несет почти весь вес лыжника. Левая лыжа загружена слегка, она слабо сцепляется со снегом, частично проскальзывает, но и такого сцепления хватает, чтобы создать опору для вращения правой ноги.

Правая лыжа в начале поворота стоит на склоне плоско, а к концу дуги мягко закантовывается (последнее на рыхлом снегу получается автоматически). Левая (задняя) лыжа во время поворота работает в качестве руля так же, как рулевое перо, подвешенное на корме лодки. Поворот выполняется на любых лыжах и креплениях. В продольном направлении положение лыжника очень устойчиво. Лыжи при повороте поставлены очень узко и обе идут практически по одному следу. Разъезжание лыж исключено даже в очень глубоком и тяжелом снегу. Крутизна поворота регулируется углом между лыжами и давлением на левую лыжу, но положение ног при этом не меняется. Корпус при повороте не работает, спина держится прямой, голова поднята; поворот можно выполнять с тяжелым рюкзаком.

При спусках по глубокой лыжне повернуть еще труднее, чем в рыхлом снегу. Можно тормозить, отставляя пятку лыжи в рыхлый снег, тормозящая лыжа при этом разгружена.

Иногда для торможения едут одной лыжей по лыжне, а другой по рыхлому снегу.

При спусках по плотному снегу поворот «телемарк» менее применим, но зато здесь удается использовать упоровую технику (не закрепляя пятки). При спуске с тяжелым рюкзаком употребляется поворот плугом (даже длинные спуски следует проходить в плуге, не меняя положения ног). При этом действия в повороте отличаются от торможения только неравномерной загрузкой лыж; нагружается лыжа, внешняя к дуге поворота.

Для спуска по плотному снегу нужны жесткие лыжи; чем круче склон и тверже снежная поверхность, тем больше оснований отказаться от спуска на мягких лыжах и идти пешком. Если же склон покрыт плотным старым снегом с ледяной коркой, а лыжи не имеют металлических кантов, то даже по пологому склону следует спускаться пешком. На такой случай надо иметъ кошки (или приспособления, заменяющие их) и надевать их поверх бахил.

Часто снег на склоне неоднороден и участки старого снега переметены надувами молодого; лыжи на нем резко тормозят, что приводит к падению вперед.

Участок молодого снега обычно виден — он светлее. Подъезжая к нему, нужно сделать широкий выпад вперед одной ногой, например правой, но согнуть ее лишь слегка и тяжесть равномерно распределить на обе ноги. Въехав на тормозящий снег, нужно активно давить его правой ногой (а не отклоняться назад, заранее пугаясь) и компенсировать рывок сгибанием правой ноги и туловища, но левую ногу при этом держать почти прямой и отодвигать назад.

На лыжах достаточной жесткости, при наличии ботинок и креплений, хорошо фиксирующих ногу, по плотному метелевому снегу можно спускаться, применяя современную горнолыжную технику. Вдали от турбаз и подъездных дорог в горах, нетронутых и безлюдных, можно наслаждаться управляемым спуском на лыжах. С рюкзаком среднего веса (20—25 кг) можно спускаться; заструги на склонах тоже не помеха.

Современная горнолыжная техника сложна, но, и не владея ею, следует стремиться для спусков плотно закрепить ногу на лыже так, чтобы при сильном наклоне туловища вперед пятка не приподнималась от лыжи *. Тогда можно, спускаясь, держать центр тяжести тела впереди ног. Только такая стойка лыжника устойчива; ноги человека устроены так, что мы можем удерживать себя (ногами) от падения вперед( при плотно закрепленных стопах), но, падая назад, беспомощны.

* Указанное положение далеко не исчерпывает современных требований к ботинкам и креплениям для лыжных спусков. Подробнее с этим вопросом следует ознакомиться по специальной литературе.

Спускаясь с закрепленной пяткой, нужно обеими ногами активно давить мягкие бугры снега, участки тормозящего снега и пр. (ни в коем случае не отклоняться назад) и удерживаться от падения напряжением ног.

На средней скорости спуска (закрепив пятки) от падения вперед можно удержаться напряжением ног.

Таким образом, устойчивость лыжника теперь уже зависит и от силы ног (этим качеством путешественники обладают чаще, чем владеют техникой спусков).

Закрепленная пятка позволяет преодолевать очень крутые склоны как с плотным, так и с рыхлым снегом способом бокового соскальзывания.

При траверсировании склонов (при косых спусках) по рыхлому или плотному снегу, с закрепленной пяткой или на обычных (беговых) креплениях и ботинках вся тяжесть тела должна быть сосредоточена на нижней лыже. При такой стойке легко удерживать лыжи от разворачивания вниз по склону. Для контроля правильности стойки нужно периодически приподнимать верхнюю лыжу, скользя на одной нижней.

Подъем на лыжах по плотному снегу требует обычной лыжной техники, но чаще всего поднимаются косо траверсируя склоны. Подъем по рыхлому снегу иногда очень труден. Нередко, поднимаясь «лесенкой» на крутой склон, сильно заваленный снегом, буксуешь на месте (верхняя нога не находит опоры, и снег скатывается на только что вытоптанный участок). Применяют следующий прием: стоя на нижней лыже, верхней лыжей и палкой осыпают снег возможно выше по склону. Верхней лыжей легко трамбуют осыпанный участок снега, а затем, мелко переступая обеими лыжами, осторожно поднимаются до свежего снега. И так далее.

Подниматься лесенкой по крутому склону, заваленному глубоким рыхлым снегом, удобнее с закрепленной пяткой.

Подъем по таким участкам занимает много времени, и по возможности их стараются обходить, не боясь удлинения пути.

Пешком поднимаются в бахилах, даже при наличии ботинок с резиновым протектором.

Привалы

Во время движения необходим периодический отдых, но единого правила тут нет. При троплении глубокой лыжни одновременно всей группе отдыхать нерационально (особенно если одна часть группы тропит, а другая несет груз). При тяжелом троплении скорость движения так мала, что группа не растягивается, отдыхая по частям. Время отдыха и интервалы между привалами определяются в этом случае скоростью тропления и численностью группы. Можно обеспечить такую организацию движения, что люди с тяжелыми рюкзаками будут Двигаться наивыгоднейшим темпом, а тропление не будет прерываться ни на минуту в течение всего дня. Для этого может потребоваться довольно сложный порядок перестановки людей и обмена рюкзаками.

При троплении неглубокой лыжни, при движении по готовой лыжне или по плотному снегу постоянное по времени чередование движения (например, 50 минут) и отдыха (10 минут) соблюдают лишь при ходьбе по очень однообразной местности (по реке, лесной просеке, редкому лесу, тундре). Если же местность интересна, то остановки обычно связаны с определенными участками пути: на перевале, на перегибе склона, в понижении хребта, на вершине. Часто отдых и не требует привала в обычном понимании (снять рюкзаки и сидеть), достаточно остановиться и, не снимая рюкзака, опереть его на лыжные палки. Или, замедлив ход, идти рядом, разговаривая и пр.

Порядок привалов, установленный в каком-то частном случае, не должен тяготеть над настроением людей и над обстоятельствами. Кому, например, придет в голову объявить привал, мчась с попутным ветром по зеркальной наледи или спускаясь с перевала, только потому, что «пришло время»! Иногда случается по 4—5 часов идти не снимая рюкзака, и это не тяготит группу.

Но нельзя не учитывать психологического значения привала. Нужно внимательно относиться к походным привычкам людей. Человек, догматически привыкший к строгой последовательности привалов, с большим трудом переносит нарушение такого порядка. Чередовать постоянные интервалы движения с привалами приходится обычно в больших группах (более 8 человек). В малых внимательный руководитель чувствует состояние каждого участника и решает вопрос об отдыхе всякий раз особо.

Спортивная этика такова, что участник, устав, сам не просит отдыха. Это общепринятая норма поведения, хорошо понятная каждому путешественнику. Именно поэтому руководитель группы должен постоянно помнить о своей ответственности за физическое состояние и настроение людей в группе.

Если все же появляется просьба о привале, то это прямой укор руководителю, и она должна быть немедленно удовлетворена. Регулярные привалы приходится устраивать и при чрезмерном весе рюкзаков (30 кг и более).

Привал во время сильного мороза превращается в проблему. Идти на лыжах с тяжелым рюкзаком приходится в довольно легкой одежде, и, останавливаясь даже на короткий срок (5—10 минут), нужно надевать теплую куртку, доставая ее из рюкзака. Но и в теплой куртке к концу 10-минутного привала можно сильно переохладиться, если, отдыхая, сидеть без движений. Тогда следует выходить с привала в теплых куртках и снимать их, специально остановившись, через 5—10 минут хода.

Такую остановку нельзя расценивать как потерю времени. Замерзнув к концу привала, снимать куртку и мгновенно остывающими руками засовывать ее в рюкзак, возиться с застежками, с обледенелыми ремнями, потом минут 30 бежать для того, чтобы согреться, — от этого устаешь и физически и морально. Отдых превращается в свою противоположность. Если есть только ватные куртки, к тому же отсыревшие и промерзшие, надевать их надо за 5—10 минут до привала, на коротких остановках (теплоемкость промерзшего ватника велика, и прежде чем он начнет согревать, нужно нагреть его самого, а делать это без движений, сидя на привале, нельзя).

Особенно важно хорошо подготовиться к остановке на обед. Обычно его устраивают в середине ходового дня. В зависимости от характера маршрута и погоды обеденный привал может длиться от 15 минут до часа, но не более. Часовой привал имеет смысл только для приготовления чая на костре. Так поступают при движении вдоль реки, в которой можно достать воду, и при наличии большого количества сухих дров. Костер стремятся расположить на естественной, готовой подкладке: на лежащих рядом двух валежинах, на широком пне, на корнях вывороченного дерева и пр.

Работа по устройству костра должна быть очень оперативной и хорошо организованной. Через 30 минут после остановки группы нужно, чтобы вода уже кипела и был собран запас хвороста, достаточный для жаркого горения костра следующие 30 минут.

Если обед с костром плохо организован, если огонь слабый и не может согреть людей, стоящих около него на расстоянии 2 м (не снимая лыж), то привал принесет усталости больше, чем отдыха.

Удобно для обеда нести со стоянки в термосах горячее питье. Но термос часто сознательно не берут в поход, Не надеясь уберечь его от поломки.

Пустому термосу, упакованному в мягкие вещи внутри рюкзака, удары нестрашны. В этом легко убеждаются при транспортных подъездах к старту похода. К «прочности» пустого термоса привыкают, перестают его оберегать и в первый же походный день залитый термос разбивают.

ПИТАНИЕ

В сложном лыжном путешествии физическая нагрузка очень велика. Она определяется: большим весом снаряжения (относительно аналогичного летнего похода), большой затратой энергии при троплении лыжни в глубоком снегу и пр.

Во время сильных морозов приходится идти на лыжах и выполнять лагерные работы в теплой одежде, неизбежно стесняющей движения. Последнее существенно снижает коэффициент полезного действия, требует добавочной затраты энергии.

Сама по себе жизнь на холоде требует дополнительной физической нагрузки для интенсификации обмена веществ в организме с целью повышенного тепловыделения. Эта нагрузка частично создается сознательно (и под влиянием условий входит в привычку), частично рефлекторно в силу защитных реакций организма.

Условия сложных лыжных путешествий сравнимы с условиями полярных экспедиций, и при разработке рационов туристы обычно опираются на специальные исследования полярников. Например, в туристской литературе встречаются рекомендации калорийности суточных рационов в 4500—5000 ккал и делаются попытки «выжать» такую калорийность. Однако часто применяемый рацион выглядит примерно так (в граммах на человека ).

Сгущенное молоко	100
Сахар	150
Масло	50
Шпиг	50
Мясо тушеное	100
Копчености, колбасные изделия	50
Крупяные и лапшовые концентраты, разнообразная крупа, сухие овощи	280
Суповые концентраты, бульонные кубики	10
Сыр	50
Сухари	150
Напитки, специи, соль	20

Общий вес	1010

Калорийность этого рациона не превышает 3500 ккал, и тем не менее на практике его хватает. Не значит ли это что нагрузка меньше, чем мы предполагаем? Нет, нагрузка велика, но она кратковременна.

Обычно сложное лыжное путешествие длится примерно 20 дней. Здоровый человеческий организм обладает большим резервом жизненных сил, благодаря чему мы можем по собственному усмотрению выделять энергетические мощности, во много раз превосходящие те, что соответствуют обычному долговременному процессу жизнедеятельности. Чем дольше мы работаем с повышенной нагрузкой, тем полнее должен обеспечиваться питанием повышенный обмен веществ в организме.

20 дней — это тот срок, когда человеческий организм может без всяких нарушений обеспечить повышенный обмен веществ, частично за счет внутренних резервов. Стихийно так всегда и происходит: видано ли, чтобы из сложного лыжного похода возвращались растолстев?

Интересно, что сохранить пищевой баланс все равно не удается, ибо повышенный вес рационов (свыше 1 кг) приводит к перегрузке рюкзаков, к резкому увеличению расхода энергии и увеличению длительности похода. Длительность похода без применения транспорта ограничена, но смысл спортивных путешествий в том и состоит, чтобы научиться максимально использовать возможности человека.

Наряду с количественными показателями проблема питания охватывает и эмоциональную сторону, связанную с физиологией и психикой человека. Вкусное и разнообразное питание необходимо во время полярных зимовок и длительных экспедиций — оно помогает пережить необычные условия резко измененного быта. Это тщательно принималось в расчет, например, когда люди впервые зазимовали в Антарктиде (экспедиция К. Борхгревинка). Зимовщики подобрали ассортимент продуктов из 85 наименований, хотя необходимое количество ингридиентов питания могло быть обеспечено 10 видами продуктов.

Санная экспедиция Ф.Нансена к Северному полюсу требовала от участников морального напряжения, неизмеримо большего, чем любая самая сложная зимовка, но эмоциональная сторона питания отошла на дальний план из-за разнообразия условий и увлекательности пути. Нансен ограничился всего 25 видами пищевых продуктов, но и это немалый ассортимент, и он продиктован длительностью великого лыжного похода.

Приведенный выше рацион составлен так, что сохранена возможность некоторого разнообразия питания.

В 20-дневном спортивном путешествии, эмоционально насыщенном, напряженном, казалось бы, человек может обойтись без гастрономических ощущений. Да, может, но не всегда.

Выше уже говорилось о моральном напряжении в зимнем походе, и дополнительные осложнения существования, непривычные обстоятельства и условия могут оказаться нежелательными. И все-таки однообразное питание — реальный путь к сокращению веса рационов. Несколько отойдя от привычной «домашней» схемы питания, можно выгадать до 200 г веса в день.

Часть сухого молока может быть заменена сухим мясом, но оно менее доступно, чем сухое молоко, а существенного значения такая замена не имеет.

Холодовой физиологии человека посвящены многочисленные исследования. Частичный обзор их дан в книге канадских физиологов А.Бартона и О.Эдхолма «Человек в условиях холода».

Уделяя особое внимание вопросам питания, авторы делают заключение о целесообразности жировой диеты для успешного сопротивления человеческого организма переохлаждению. Жировая диета в этом отношении выгоднее углеводистой, а особенно белковой. Это мнение подтверждается лабораторными опытами и широкой практической проверкой. Фактом является и изменение вкусовых привычек человека в холодном климате — предпочтение жирной пищи.

Рационы, составленные по принципу жировой диеты, высококалорийны. Они позволяют и несколько сэкономить вес.

Этот рацион был использован в 17-дневном лыжном путешествии и заслужил одобрение участников похода. Калорийность его около 3400 ккал.

По вопросам питания во время спортивных путешествий серьезных исследований нет. Туристская литература обычно ограничивается указанием калорийности тех или иных продуктов и составлением из них рационов в соответствии с калоражем экспедиционных и армейских норм и обычной схемой «долговременного питания». Между тем вопрос заслуживает специальных исследований.

Если посмотреть приведенные выше рационы, то крупа, лапшовые изделия, сухари являются наименее калорийной частью их. Но мы привыкли так питаться. В обиходе говорят: «Надо наполнить желудок». Конечно, 20 дней можно прожить и без тяжести в желудке, но есть и более серьезные соображения.

В специальных работах, посвященных вопросам питания, показано, что наиболее благоприятные весовые отношения белков, жиров и углеводов в пищевом рационе соответственно 1:1:4. Примерно так мы и привыкли постоянно питаться. В походных рационах эта пропорция нарушается.

Но насколько можно нарушить ее и в течение какого времени — этот вопрос актуален для спортивных путешествий.

Среди походных продуктов питания особое место занимает цельное сухое молоко. Белки, жиры и углеводы, входя в него в пропорции 1:1:2, составляют в сумме 91%. 6,2% составляют минеральные соли, необходимые для организма, и лишь 2,5% составляет вода. Калорийность сухого молока 5050 ккал/кг.

Но дело не только в калорийности (калорийность бензина примерно в два раза выше). Молочные белки — наиболее полноценные животные белки, содержащие основные жизненно необходимые аминокислоты. Усваиваются молочные белки организмом от 75 до 100%.

Молочный жир — сливочное и топленое масло — имеет высокую питательность и хорошо усваивается организмом.

Углеводы молока — молочный сахар — полностью усваиваются организмом.

Полный состав минеральных солей, необходимых организму, довершает список качеств молока — продукта, в общем-то, самой природой созданного для комплексного питания.

В случае необходимости этот продукт можно употреблять в сухом виде (усвояемость его от этого существенно не изменяется), каша из сухого молока — вкусное кушанье. Трудно пока говорить о питании исключительно сухим молоком, но весьма вероятно, что рационы с абсолютным преобладанием этого продукта могут быть использованы в путешествиях, когда уменьшение веса продуктов приведет к резкому увеличению скорости движения и сокращению продолжительности путешествия.

О ТАКТИКЕ

На лыжах, на собачьих упряжках полярные путешественники достигали районов, никогда никому не доступных, все ближе подходили к полюсам земли. Это была борьба за расстояния: вспомогательные группы, передвижение грузов, организация складов, рационы для людей, рационы для собак, график забоя собак в пищу другим собакам и в пищу людям...

На многие месяцы люди уходили в ледяную пустыню. Ошибка, промедление, малейший просчет — и они навсегда тонули в тысячекилометровых расстояниях. Основной вопрос тактики был — как уйти возможно дальше.

Медленным было восхождение к полюсам, но тот путь вел к великому совершенству личности, и это коснулось всех людей.

Теперь через Северный полюс в рейсовых самолетах летают дети, но стремление путешествовать силой своих личных качеств остается.

— Но расстояния потеряли романтику. Кому они теперь нужны?

— Нужны не расстояния, а ощущение уверенности и свободы, когда со всей суровостью ты один на один с природой. И основной вопрос тактики остается прежним.

Как построить поход? Взять много еды на много дней или с малым грузом быстро бежать вперед? Тащить нарты, выбирая ровный путь, или лезть через горы с грузом на спине? Это вопросы, связанные с районом путешествия, с маршрутом, с условиями погоды, с опытом участников.

Цель пройти в максимально удаленный, труднодоступный район в спортивных походах необязательна. Прохождение ряда сложных участков и большой охват района в конечном итоге дают достаточное эмоциональное напряжение.

И здесь открываются возможности избежать тяжелый рюкзак. На рис. 40 показана схема маршрута (под № 1) с организацией базы — склада продуктов и с двумя выходами через перевалы (с легким грузом). В склад груз можно завезти на нартах, по реке. Кольцевой выход с базы может быть сложным и интересным, с преодолением участков хребта, с восхождениями на вершины. Он может длиться несколько дней. Но даже однодневный маршрут должен быть обеспечен продуктами и снаряжением на случай самой неблагоприятной погоды.

В безлесье нельзя делать ни шагу без снаряжения для ночлега. Гораздо проще принять это за правило, чем каждый раз решать вопрос, особо рассчитывая на погоду и быстроту движения. Ведь ошибка грозит гибелью! Снаряжение на случай непредвиденного ночлега может быть упрощенным. Цель его не комфорт, а защита. Для оперативности оно должно быть всегда упаковано в одном рюкзаке.

Под № 2 на рис. 40 показана схема кольцевого маршрута (возможен полукольцевой). Запасные варианты, сильно сокращающие и упрощающие путь из любой точки маршрута, позволяют провести поход в строго спланированное число дней и назначать «контрольный срок» окончания похода без запаса (при этом «контрольный срок» приобретает реальный смысл).

Допустим, в точку а группа прибыла позже, чем намечено по плану. Тогда она срезает маршрут через перевал. Если группа и в точку в прибыла с опозданием, то заканчивает маршрут по долине реки. Последний участок маршрута от точки г также может быть срезан через перевал.

Можно не брать аварийного запаса продуктов и, если повезет с погодой, быстро пройти маршрут очень большой протяженности. Например, взяв продуктов на 20 дней пути (по 17 кг на человека), покрыть 500 км. Если же не повезет — это не опасно, просто путь сократится, скажем, вдвое. Но расположение точек (а, б, в, г) и сроки должны быть тщательно продуманы с уча том самых неблагоприятных случайностей. (Точки а, б, в, г названы «контрольными точками».)

В тренировочных маршрутах начинающих путешественников тактический план чаще всего сводится к заботе о нормальном нарастании холодовой усталости,

В начале маршрута необходимо несколько дней идти по населенной местности, но желательно провести тренировочный ночлег в лесу. Практика показала, что после прохождения ненаселенной части маршрута группы заканчивают поход по кратчайшему пути, максимально используя транспорт. И это вполне логично: ненаселенная часть маршрута должна быть в конце похода.

ОТМОРОЖЕНИЯ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ИХ

Наиболее частая травма в лыжных путешествиях отморожение рук и ног. Ноги уберечь труднее: далеко не всегда у путешественников бывает хорошая обувь. В северных лыжных походах ноги морозят чаще, чем руки.

Руки легко уберечь от мороза. Травмы происходят по небрежности, когда, например, в пургу вдруг потеряется рукавица, упадет в снег, покатится, подхваченная ветром, и ловишь ее голой рукой. На теплой руке снег мгновенно тает; при обдувании морозным ветром мокрой руки теплоотдача так велика, что отморожение наступает в течение нескольких секунд.

Обстановка северных походов дисциплинирует, но в районах, где с морозным ветром встречаются эпизодически, отморожение рук — самая частая травма.

Конечно, остаться во время морозной пурги без рукавиц — все равно что сунуть руки в машину. Но безопасность обеспечить легко, надо только специально позаботиться об этом.

Прежде всего, каждый должен иметь запасные теплые рукавицы (меховые, пуховые, толстые шерстяные в непродуваемых чехлах). Ими не пользуются, их берегут на крайний случай и хранят от влаги в полиэтиленовом чехле. Желательно носить их в специальном внутреннем кармане штормовки, в крайнем случае — в кармане рюкзака. И в рабочей паре, и в запасной рукавицы надо связать между собой тесьмой так, чтобы она протянулась за шею поверх штормовки и не мешала работе рук. Это почти гарантирует от утери рукавиц.

Нужно следить за сухостью рукавиц. Если руки сильно разогрелись и вспотели, теплые рукавицы надо заменить более легкими.

Чаще всего руки отмораживают при соприкосновении со снегом в сильный мороз и ветер. Быстро охлаждаются руки при соприкосновении с металлом, брезентом, замерзшей кожей и другими предметами, особенно если по характеру деятельности необходимо большое усилие пальцев. Пальцы «расплющиваются», тепловой контакт с холодным предметом увеличивается, а кровеносные сосуды пережаты. Легко переохладить руки, развязывая узлы на веревках, свертывая палатку, укладывая рюкзак, наконец, надевая замерзшие ботинки. Легко отморозить руки, переодеваясь на ветру, расстегивая и застегивая пуговицы.

Если руки сильно охлаждены (болят, одеревенели) лучше всего надеть сухие, очень теплые, непродуваемые рукавицы и, низко наклонившись вперед, размахивать руками в вертикальной плоскости. Взмахи должны быть сильные, с периодом примерно 1 секунда (взмах вперед и назад за секунду). При этом кровь центробежной силой отбрасывается к кистям рук.

Практика показала, что круговые движения рук менее эффективны.

Если нет хороших рукавиц, то единственный способ самостоятельно отогреть руки — это засунуть их за пояс в штаны. Действительно, если сунуть руки под куртку на голое тело, оголится живот и к рукам тоже будет доступ холодного воздуха; карманы штормовки и штормовых брюк холодные (отгорожены от тепла тела многими слоями одежды) и в сильный ветер, как правило, наполнены снегом; доступ во внутренние карманы теплых брюк закрыт штормовыми брюками.

Не следует ослаблять пояс, расстегивать пуговицы — руки просто протискиваются за пояс, каким бы тугим он ни был.

Сильно замерзшие руки нужно поместить прямо на голое тело, зажать между ногами и, согревая, растирать. Если при этом согнуться вперед, то ветер не проникнет под одежду. В таком положении можно даже идти на лыжах или пешком.

Это простой и надежный способ отогревания рук. Многие люди тяжело обморозились только потому, что не знали его.

Если волей случая в сильный мороз и ветер вы вдруг голыми руками попали в снег, мгновенно сожмите пальцы в кулак и не разжимайте, пока не засунули руки в штаны. Далее попросите товарищей достать вам рукавицы. Если помочь некому, действуйте сами, но только после того, как руки полностью отогреются и высохнут. Спешить некуда. Перед тем как вынуть руки, тщательно обдумайте предстоящую операцию (застегивание замка лыжных креплений, пряжек рюкзака, доставание рукавиц из кармана и пр.) до тонкостей, до положения каждого пальца. Помните, что во второй раз замерзшие руки отогреть труднее. Разогревая руки, нужно стремиться интенсивной работой разогреть весь организм. И если это удается, руки «отходят» намного быстрее.

При отсутствии рукавиц нужно, отогрев руки, укутать их в любую сухую одежду.

При отморожении рук следует согревать их так, как было уже сказано. Никакие растирания во время непогоды вне укрытия недопустимы. На морозе при растирании спиртом (имеющим температуру окружающего воздуха) можно моментально заморозить и живую ткань. Испаряясь на ветру, спирт способствует быстрому охлаждению.

В укрытии можно растирать обмороженные участки теплой чистой (!) рукой, но очень аккуратно, без применения грубой силы. Можно растирать и спиртом, предварительно согрев его (подержав в ладони).

Долго существовало мнение, что обмороженные участки нужно растирать снегом. Такие рекомендации еще недавно давались даже в медицинской литературе. Применительно к обморожению рук это неверная и очень опасная рекомендация. Основана она на эффекте холодового расширения сосудов. При температуре тканей человеческого тела, близких к нулю градусов, кровеносные сосуды (предварительно сузившиеся при охлаждении) резко расширяются. Теплая кровь начинает интенсивно поступать из глубины тела и отогревает участок, которому грозит замерзание. Но, во-первых, при растирании рук снегом вне жилья охлаждение здоровых тканей может идти быстрее, чем их разогрев (это приведет к новым обморожениям), а во-вторых, если дело дошло до отморожения пальцев, то и вся кисть, очевидно, уже достаточно охлаждена для холодового расширения сосудов и более морозить ее не к чему.

Может быть, участки лица с очень хорошим кровоснабжением и малой теплоотдачей (щеки, лоб) стоит осторожно охладить снегом по соседству с белыми пятнами отморожений, но, во всяком случае, не на ветру.

В непогоду отмороженные участки лица осторожно растирают сухой теплой ладонью. При этом нужно низко наклонить голову и задержать дыхание. Резкий прилив крови к лицу способствует отогреванию.

Замерзшие ноги отогревают быстрой ходьбой, подбивая снежные кирпичи, общей интенсивной работой всего тела.

Существует эффективный способ разогрева ног. Придерживаясь за что-либо рукой (или опираясь на лыжную, палку), следует раскачивать прямой ногой (без лыжи) возможно шире и сильнее, загоняя центробежной силой кровь в стопу и пальцы. Движения должны быть очень энергичными, чтобы вызывать и общий разогрев организма. Обычно 30—40 двойных качаний достаточно, чтобы полностью согреть ногу. Незнание этого способа стоило многим тяжелых отморожений ног.

Разуваться на морозе (тем более на ветру) для растирания замерзших ног недопустимо. В крайнем случае следует расшнуровать ботинки, ослабить ремни сапог, укутать ногу теплой одеждой (поверх ботинка) и качать ногой, как сказано выше.

Если таким образом не удалось полностью отогреть ноги, необходимо срочно ставить лагерь. Если позволяет обстановка, одновременно следует пострадавшему разуться в спальном мешке (!) и, не вылезая из него, с помощью товарища растирать ноги руками.

При отморожении первой степени* после отогревания в тепле полезен спиртовой компресс.

При отморожениях второй, третьей и четвертой степеней пострадавший срочно нуждается в квалифицированной медицинской помощи. Своими силами следует максимально предупредить развитие инфекции: дезинфицировать пораженные участки спиртом, наложить повязки с синтомициновой или стрептоцидной (сульфаниламидной) эмульсией; внутримышечно — инъекции антибиотиков два раза в сутки по 600000—1000000 единиц** или давать пострадавшему антибиотики внутрь (феноксиметилпенициллин, или синтомицин, или биомицин, или тетрациклин, возможны и комбинации их) от 800000 до 1000000 единиц в день и более, в зависимости от тяжести состояния.

* См. Большая советская энциклопедия. «Отморожения».
** Под руководством медработника научиться внутримышечный и подкожным инъекциям может каждый путешественник. Это очень просто.

ЛИТЕРАТУРА

Амундсен Р. Южный полюс. «Молодая гвардия», 1937.

Аркин Я.Г. Техника передвижения в горах. «Спутник альпиниста». ФиС, 1957.

Бартон А. и Эдхолм О. Человек в условиях холода. ИЛ, 1957.

Жубер Ж., Вюарне Ж. Современный горнолыжный спорт. ФиС. 1959.

Кропф Ф. Спасательные работы в горах. ФиС, 1966.

Кузнецов М.А. Снежные хижины «иглу» Изд. Главсевморпути, 1949.

Малеинов Ал., Тушинский Г. Путешествие в горах. Географгиз, 1950.

Нагорный В. и Филатов А. На лыжах с гор. ФиС, 1959.

Нансен Ф. «Фрам» в полярном море, ч.I и II. Географгиз, 1956.

Последняя экспедиция Р. Скотта. Географгиз, 1955.

Расмуссен К. Великий санный путь. Географгиз, 1958.

Стефанссон В. Гостеприимная Арктика. Географгиз, 1948.

Славинский О., Царенков В. Туристские путешествия по Кольскому полуострову. ФиС, 1965.

Шимановский В. Горнолыжный туризм. ФиС, 1965.

Сканирование и обработка текста: Сергей Бунин (Зеленоград).

Путешествия на лыжах

СОДЕРЖАНИЕ

ОТ АВТОРА